Старородящая

 

Ирина пришла на женскую консультацию, чтобы в очередной раз услышать о своём возрасте, который кричит о климаксе и тщательно намекает на приближающуюся старость. Вот уже почти два месяца она посещает врача, чтобы ей помогли облегчить болезненное состояние.

— Поймите, я так больше не могу, — сквозь слёзы молила молодую женщину измученная Ира, — с утра мучает тошнота. Я похудела на шесть килограммов, — и это за каких-то семь недель. Головная боль посещает меня, как по расписанию — ближе к вечеру. Внизу живота спазмы, да такие частые, что из туалета не вылезаю. А вчера меня стошнило, когда муж поставил жарить рыбу. Меня то знобит, то бросает в пот. Вот, посмотрите, уже руки трясутся, как у девяностолетней бабки.

— Ну, а что Вы хотели? — женщина в белом халате смотрела на пациентку с полным безразличием, — Вам, на минуточку, сорок восемь. Приливы, гормоны — уже пора. У многих это начинается и в сорок, а Вам повезло. Радуйтесь. Пропьёте гормональные курсом — и отпустит. И, судя по анализам, с циститом мы так и не справились. Вы все предписания соблюдаете?

— Все… — Ира подняла глаза кверху, копаясь в собственной памяти, — а может, и не все… Ну вот, — прижала рукой свою шею и глотнула, — опять.

— Тошнит?

— О-очень, — запрокинув голову назад, Ирина тяжело задышала, словно пыталась что-то протолкнуть обратно в пищевод.

— А диета? Вы её соблюдаете?

— Кроме воды, ничего есть не могу. — приняв нормальное положение, Ира покраснела. — Уф-ф, душно, — замахала рукой перед лицом.

— Ну вот, опять приливы, — врач была довольна собой. — Признаки на лицо. Вернее, на Вашем лице. Вы поймите, это природа. Женский организм претерпевает сложнейшие изменения. Все там будем, — упёрлась спиной в спинку стула и закинула ногу на ногу. — Не Вы первая…

— Ни у моей матери, ни у бабушки не было подобного. Одна я, как проклятая.

— Организм у всех разный, — доктор взяла ручку со стола и что-то написала в медкарте. — Сейчас я Вам пропишу новые лекарства, они должны помочь.

Возвращаясь домой, Ира зашла в аптеку и купила то, что прописал врач. Закинув в себя таблетку, побрела в магазин. Становилось всё хуже и хуже. Пот прошиб лоб и спину. Ноги отяжелели. Открывая дверь продуктового магазина, Ирина потеряла сознание.

— Быстрей, у неё кровотечение! — кричал кто-то в темноте и тяжело дышал близко над головой. — Поднимайте! Несите!

Ира то проваливалась в чёрную бездну, не ощущая земли под ногами, то открывала глаза и видела мутные силуэты, одетые в белые одеяния.

— Я умираю, — еле слышно прошептала женщина, когда голоса вокруг замолкли.

— Не сегодня и не в мою смену, — грубоватый женский голос прозвучал у изголовья. — Господи, самой полтинник, а всё туда же.

Недовольная дама покрутила ролик на трубке капельницы, поморщила лоб и ушла.

— Где я? — ничего не соображая, Ира приподняла голову.

Белые стены, четыре койки, капельница — на рай не похоже.

— Ну-с, — в палату вошёл мужчина в белом колпачке, присел на край кровати и дружелюбно улыбнулся, — как наша молодая будущая мамочка себя чувствует?

— Чья мамочка? — Ира подумала о своей матери.

— Я о Вас говорю.

Голос врача был настолько успокаивающим, что пациентка прослезилась.

— К сожалению, у меня нет детей, — всхлипнула Ира и отвернула голову.

Болезненная тема была давно уже закрыта, когда Ирине было двадцать восемь. После замершей беременности ей поставили бесплодие. Окончательное и бесповоротное. Смирившись со страшной участью, женщина перестала мечтать о роли матери.

— Нет, так будут. Полежите у нас пару недель и бегом на учёт.

— Вы ошибаетесь. Я не могу иметь детей. Это невозможно.

— Вы так не переживайте. В вашем положении это вредно. С кровотечением мы с правились. Теперь дело за Вами. Никаких стрессов, ешьте побольше витаминов и следите за питанием.

— Какое положение? — Ирина уставилась на врача, как на диковинку. — Я Вам русским языком объясняю…

— Успокойтесь, — доктор встал и произнёс с улыбкой, — у Вас будет ребёнок. Конечно, если Вы этого хотите.

Не может быть! Ребёнок… Боже, как такое возможно? Столько лет прожила в слезах и ожидании, и, когда мечта уже отпущена белым голубем в небо, случилось чудо. Ира долго не могла поверить в божью благодать. После выписки рассказала мужу, матери и близкой подруге. И началась словесная атака с применением тяжёлой артиллерии — напоминание о возрасте.

— Да ты с ума сошла! — мать и муж объединились для промывки мозгов. — Тебе сколько, двадцать? Ну, ладно бы тридцать — куда ни шло, но у тебя полтинник на носу!

— Сережёнька, — Ирина медленно помешивала сахар в кружке, поглядывая на ошалевшего мужа, — помнишь, как ты ждал, мечтал о сыне? Говорил, будете в футбол играть и заниматься спортом…

— Когда это было? Двадцать лет назад?

— Если о себе не думаешь, — мать металась туда-сюда и размахивала руками, — о ребёнке хотя бы подумай! Это ж такой риск! А если даун родится, а? Кто его растить будет? Кому он будет нужен?

— Вот так всегда, — Ира занервничала, — у тебя все мысли о плохом. Чуть что — бросаешься в крайности.

— В твоём возрасте бабками становятся, а ты молодухой хочешь остаться? Куда тебе? Посмотри на себя в зеркало! — схватила дочь за подбородок и подняла её голову кверху. — Морщин не счесть! Стыд-то какой! Что люди скажут?

— Ты всю жизнь живёшь, оборачиваясь на чужое мнение, — Ира убрала руку мамы и встала, — «а что Галька скажет? А как Нинка посмотрит? А что о нас родственники подумают?» Я наконец-то стану матерью. Бог услышал мои молитвы — значит, тому и быть. Буду рожать.

— Сергей! — мать затрясло от переживаний. — Хоть ты ей в башку втемяшь, куда вам дитё заводить?

— Правда, Ир, через десять лет тебе шестьдесят стукнет, а мне шестьдесят пять. Здоровье и так зашкаливает, а тут возись с уроками и секциями, — Сергей положил руки на стол и судорожно застучал пальцами по столешнице.

— Это дар божий, и я от него отказываться не собираюсь, — твёрдо сказала Ира и ушла в свою комнату.

В положенный срок у семьи Ивановых родился здоровый мальчик, но с небольшим дефектом. У маленького Сашеньки на лице расщелина, которая носит название «заячья губа».

— А мы ведь тебя предупреждали, — бабушка приехала посмотреть на внука, — родила уродца. И чего тебе не хватало? Сделала бы аборт и жила себе дальше. Нет же, надо было выпендриться. За молодухами не угонишься, а мужик твой теперь на сторону поглядывает.

— Откуда ты знаешь? — Ирина положила сына в кроватку.

— А что ж не знать? — с ехидством ухмыльнулась мать, — ездит к одной в наше село. У ней ребятишек свора, правда не его, а от первого мужика, но это сути не меняет. А ты теперь мучайся, ежели мать не слушаешь.

Высказавшись, мама покинула дом дочери и уехала в своё село. Вечером между Ириной и Сергеем состоялся серьёзный разговор. Сергей не стал отпираться, выложил всё как на духу и обвинил жену в бездетности по молодости и в рождении сына без его согласия. Собрав чемодан, Ирина выставила мужа за дверь со словами:

— Только, пожалуйста, не приходи к Сашеньке, когда он вырастет. Не проявляй отцовских чувств и не проси прощения.

— Больно надо, — взявшись за ручку чемодана, Сергей сделал несколько шагов и обернулся. — Обрекла меня на мучения и мальчонку не пожалела. Люди его топтать будут и посмеиваться над внешностью. Попомнишь мои слова, когда из школы встречать будешь. Для всех вы так и останетесь бабка с внуком.

Со спокойной душой закрыла за мужем дверь и пошла в комнату к сыну. Нет надобности объяснять ни матери, ни Серёже, что первая операция назначена через полгода. Будет сынок красивым и счастливым. И предрассудки посторонних людей нисколько не волнуют. Не бабка, а мать, самая настоящая, любящая и заботливая.

Через шесть месяцев была проведена операция по исправлению «заячьей губы». Ещё через год хирург поправил кончик носа. К пяти годам лицо Саши выглядело практически идеально. Если не присматриваться, то шрам над губой можно и не заметить.

— Мама, у меня здесь измазано, — Саша рассматривал отражение в зеркало, — вот здесь, посмотри.

— Это божья метка, — Ира проводила влажную уборку в комнате сына. — Тебя Бог поцеловал.

— Да? А почему под носом?

— Ты сильно крутился, вот он и промахнулся.

— А-а, понятно, — потерев небольшой шрам, Саша успокоился.

Взял с полки плюшевого мишку, сел на кровать и обнял игрушку.

— А можно я завтра в садик не пойду? — посмотрел на маму исподлобья.

— Это почему же?

— Лёнька говорит, что ты не моя мама, а бабушка.

— Ну и пусть, а ты не обращай внимания, — разложив детские книжки на столе, Ира потянулась к верхней полке.

— А почему его мама красивая… — опустив голову ещё ниже, произнёс через силу. — У неё губы красные и на глазах синим нарисовано, а ты так не делаешь…

— Мамы разные бывают, — протерев верхние полки, Ирина вывернула тряпку на другую сторону. Поставила книги на место и присела рядом с сыном. — Если бы все мамы были одинаковыми, как бы ты меня нашёл? Вот представь: вас в группе двадцать человек, и приходят мамы за своими детьми. Встанут в ряд, а вы бегаете и ищете. А мамы с красными губами, с синими тенями и одеты в одинаковые платья. Как бы ты меня узнал, а?

— Не знаю, — мальчик пожал плечами. Поднял голову и начал внимательно рассматривать лицо Иры.

Да, мама не такая, как у Лёньки. У его мамы светлое лицо, кудрявые волосы до плеч. Она носит сапоги на высоком каблуке, ногти накрашены под цвет губ, и ресницы длиннющие. Мальчик долго всматривался и молчал. Потрогал пальчиком морщинки у глаз, потом у рта. Провёл рукой по щеке. У мамы такая мягкая кожа, а у Лёнькиной будто натянута. Да она даже не улыбается и часто ругает Лёньку за испачканные штаны и ботинки.

— А почему у тебя есть вот эти вмятины, а у его мамы нет? — показал пальцем на носогубные складки.

— Я слишком много смеялась в молодости, — заулыбалась мама, и складки стали более глубокими.

— Я понял, — Саша обхватил руками шею Иры и прижался всем телом крепко-крепко, — это потому что ты у меня очень весёлая, а Лёнькина мама злая. Она всё время его ругает.

Шло время. Саша уже учится в школе. В начальных классах ему приходилось трудно. Дети, как и в детском саду, посмеивались над его мамой и обзывали Бабой Ягой. Мальчик яро отстаивал честь матери, за что частенько получал от учительницы. Марья Васильевна пресекала попытки доказать свою невиновность, поясняя, что драться нехорошо и любую ситуацию можно разрешить словами.

— И кто из него вырастет? — учительница обсуждала Сашу в учительской. — Вообще, он умный мальчик, но растёт без отца. Что может дать престарелая мать своему ребёнку? Жаль мальчишку. Он обречён.

В старших классах Саша увлёкся вязанием. Научился вязать замечательные детские игрушки, которые дарил соседским ребятишкам и девочкам-одноклассницам. Ребята переключились с темы о его матери на хобби.

— Ты девочка, что ли? — всё тот же Лёнька выхватил мягкого зайчика, только что подаренного Любе, и начал подбрасывать к потолку. — Девочка! Девочка!

— Отдай, — Саша оттолкнул задиристого одноклассника в сторону и поймал игрушку. — Не твоё дело.

Учился Саша на «отлично». Интересовался биологией и химией. Мечтал стать врачом, чтобы спасать жизни людей и создавать лекарства от редких заболеваний, потому как недавно узнал, что его бабушка смертельно больна.

К слову говоря, мать Ирины стала более лояльно относится к внуку, как только увидела его после операции и поняла, что мальчик не останется уродом на всю жизнь, и ей, как бабушке, не будет стыдно прогуливаться с ним по улицам.

— Закончу школу и поступлю в институт. Стану врачом и вылечу тебя, — в очередной приход бабули Саша не терял надежды, что она доживёт до счастливого дня, и он избавит её от мучений.

— Видно, так богу суждено, — поглаживая внука по голове, бабушка вздыхала и плакала от умиления, — не успею.

— Я тебе обещаю, я клянусь…

— Никогда никому ничего не обещай. Мал ты ещё и многого не понимаешь.

Саша окончил школу с золотой медалью. С первой попытки поступил в медицинский, чем порадовал свою мать.

— Ты моя умница, — Ирина не могла нарадоваться, — ты мой дар божий.

Бабушки не стало, когда Саша получил повестку в армию. Убиваясь от горя, парень вспоминал о своей клятве и просил прощения.

— Ещё бы чуть-чуть, — сидя на стуле перед фотографией бабули, Саша тихонько плакал, — ещё немножко…

С тяжёлым сердцем Ира проводила своего сына на службу. Оставшись дома совершенно одна, молила Бога, чтобы он хранил и берёг её единственного мальчика, которого она ждала всю жизнь. Ждала, но в этот раз не дождалась. За два дня, перед приездом Саши, Ирина скончалась от сердечного приступа.

***

— Мамочка, спасибо тебе за всё, — Александр стоял у могилы матери, возлагая цветы на свежую насыпь. — Я продолжу учёбу, как и обещал. Мама, ты будешь мной гордиться.

Саша устроился на работу в районную поликлинику, где и познакомился с Евгенией. Учёбу пришлось отложить на неопределённое время.

— Как же Вы так, барышня? — туго затягивая бинт на лодыжке девушки, Саша обворожительно улыбался. — Осторожнее нужно быть.

— С велосипеда упала, — пациентка по имена Женя смущённо опускала глаза.

— Впредь будьте аккуратней, — закончив бинтовать, доктор вышел из смотровой в свой кабинет. — Придётся оставить гонки на две недели. Соблюдайте мои назначения, а через четырнадцать дней — на повторный осмотр.

— Хорошо, — Женя встала на ноги и внимательно посмотрела на щиколотку. — В ботинок не влезет…

— Что Вы сказали? — не расслышав, Саша оторвался от заполнения бумаг и взглянул на часы.

— Ничего, — девушка с усердием натягивала обувь и нервничала про себя. — И как я теперь домой поеду?

— Я Вас провожу, — Саша заглянул в смотровую. — Мой рабочий день закончился.

С первого взгляда ему понравилась Женя. Сразу, как только вошла в кабинет и поздоровалась. Парень не знал, каким образом продолжить общение, поэтому предложил сопроводить до остановки.

— Вам куда? — поддерживая под руку, вывел на улицу.

— На остановку, — Женя чувствовала себя неловко. — Я в общежитии живу.

Дружба завязалась только через две недели, когда Женя приехала на приём. Александр сделал всё, как по сценарию: проводил, но уже до общежития. Через шесть месяцев отношений Саша предложил Жене выйти за него замуж. Евгения согласилась.

— Когда поедем знакомиться к моим родителям? — Евгения сидела на скамье и кокетливо покачивала ножкой.

— Можем завтра. У меня как раз выходной, — Саша щурил глаза от яркого солнца.

— После обеда, да?

— Как скажешь, — нежно приобняв любимую, Саша подумал о маме.

Как бы она сейчас обрадовалась, узнав, что её сын собрался жениться. Мама была замечательным человеком, понимающим и рассудительным.

— Только… — Женя заговорила грустным голосом, — не говори, что у тебя нет родителей. Придумай что-нибудь. Мой отец терпеть не может сирот…

— Что?

— Сделай, как я прошу, пожалуйста.

Саше это не понравилось. Начинать первое знакомство с вранья — глупо и нелепо. Но если Женя просит… Первым делом нужно познакомиться, а там видно будет.

Дорога до села заняла всего час времени. Саша поначалу нервничал, но, покинув автобус, почувствовал душевную разрядку. Будто он приехал в свой посёлок, а не на смотрины.

— Мама! — подойдя к забору, Женя кликнула мать и открыла калитку. — Я приехала! — сбавив тон, добавила полушёпотом, — вернее, мы…

На улицу вышла женщина около пятидесяти пяти лет в домашнем халате и тапочках.

— А мы тебя сегодня не ждали, — хозяйка ступила на нижнюю ступеньку крыльца и присмотрелась к молодому человеку. — А это кто с тобой?

— Сюрприз! — Женя подбежала к матери и поцеловала в щёку. — Отец дома?

Мать сразу обо всём догадалась. Проводив гостей в дом, позвала мужа и предупредила, чтобы вёл себя тихо и не высказывался, а то привычку взял говорить всякую ересь незнакомым людям.

Но мужчина не сдержался.

— Здрасьте. Кто Вы и откуда? Кто ваши родители? И чем на хлеб зарабатываете? Братья-сёстры есть? — с порога завалил вопросами.

Саша не стал лгать, как просила его будущая жена. Отчеканил правдивый ответ на каждый поставленный вопрос, будто он до сих пор служит в армии, а не работает врачом. И добавил, что в семье он поздний ребёнок.

— Понятно, — отец Жени нервно застучал пальцами по столу, уставившись на гостя. — А шрам откуда, в бою ранили?

Усмехнулся хозяин дома с язвительной насмешкой, и Саша это заметил. Не по нраву пришёлся жених.

Саша рассказал о врождённом дефекте, чем и рассердил мужчину.

— М-да-а, этого нам ещё не хватало, — кинул косой взгляд на закрытую дверь в комнату и зло посмотрел на жену. — У нас уже есть один, дефектный…

Он говорил о брате Жени, который родился жутко косым и слабослышащим. Мало того, парень оказался слабоумным. В свои двадцать сидит на шее у родителей и нигде не работает, потому что не умеет ни писать, ни читать.

— Извините, — Саша понял — обстановка накаляется, и нужно что-то делать. — Я приехал…

— Знаю, зачем ты приехал, — нахмурил брови мужчина, упёршись рукой в свою ногу и слегка наклонившись. — Иди-ка ты, сынок, подобру-поздорову. Пока я тебе ноги не переломал. Нам такие не нужны.

— Папа! — вскочила со стула Женя. — Как ты можешь?

— Гены у тебя — дрянь. Да и у него тоже, — показал глазами на Сашу. — Родишь инвалида, потом сама же плакать будешь.

Не дожидаясь очередную порцию оскорблений, Саша попрощался с Женей и уехал домой. Подавляя в себе злость, решил продолжить учиться. Но теперь уже в Москве. Женя отказалась переезжать с Сашей, испугавшись упрёков отца и, не дай бог, проклятий. Уж слишком она зависела от мнения родителей. Через десять лет Александр стал квалифицированным врачом. Вернулся в родные пенаты и открыл клинику в честь матери. От пациентов не было отбоя. Прознав, что в областном городе принимает чудо-доктор, люди потянулись гурьбой. Запись к врачу аж на два месяца вперёд.

— Здравствуйте, — в кабинет заглянул седой мужчина, опираясь на трость и тяжело дыша. — Можно?

— Проходите, — лица доктора не было видно из-за монитора компьютера. — Присаживайтесь.

— Доктор, у меня такая проблема, — кряхтя над стулом, мужчина пытался присесть. — Ноги совсем не слушаются. Вот уже девять лет с трудом сажусь и встаю. Кости болят. Три месяца назад колени закрутило, так наш местный лекарь чуть из меня недвижимость не сотворил. Ох, тяжко одинокому старику, — дядьку пробило на откровенность. — Жену недавно похоронил, а до этого — сына. Дочка со мной не знается… Да и не дочка она мне… Было ещё четверо… все разбежались. Никому не нужен неродной батька… Был сын кровный, да и тот инвалидом родился…

Саша отодвинул монитор, узнав голос пациента.

— Сергей Викторович?

Доктор не сразу узнал старого знакомого. Мужчина значительно изменился за последние годы. Выглядел так, словно ему сто лет.

— Откуда Вы знаете? — пациент не признал бывшего будущего зятя. Положил медкарту на стол и продолжил рассекречиваться. — А-а, — бросил взгляд на монитор, — у Вас же всё записано… И что за напасть такая? Один урод, второй глухой. Вы не подскажете, что за женщины у нас нынче бракованные? Вот я смотрю на вас и думаю: без изъяна, врачом работаете, видно, мать — кровь с молоком, здоровая и крепкая. Женской судьбой не обижена. А моя первая, Ирка, родила в старости и померла, как мне сказали. И сынок тоже помер, я так думаю. Говорят, уродцы долго не живут…

Открыв карту, Саша замер. Сергей Викторович Иванов, год рождения… В голове всплыли воспоминания. Мама не скрывала, кто родной отец Саши, как его зовут и по какой причине ушёл. Но ни одного фото не сохранила.

«Если ты когда-нибудь простишь его, я пойму, — в ушах зазвучал голос мамы. — Если вернётся — не приму, но вашему общению не стану препятствовать…»

Переключившись на пациента, Саша поправил воротничок халата.

— Сергей Викторович, ложитесь на кушетку. Мне нужно Вас осмотреть, — сказал невозмутимым голосом и помог подняться старику.

Конец.