Глава 115

 Андрей обнимал маму и пристально смотрел на ребенка. Странное ощущение, как будто этот малыш не сын вовсе, а брат. Самому только девятнадцать исполнилось, а уже отец… Мальчик улыбнулся и ни с того ни с сего потянул ручки к папе.

— Иди ко мне, — нечаянно сказал солдат.

Валя обернулась и, поняв в чем дело, отошла. Взяв ребенка на руки, Андрей внимательно рассмотрел его глаза. Надо же, какой улыбчивый пацаненок, так проникновенно глядит, будто в душу заглядывает. Андрей ощутил прилив смешанных эмоций. В глазах появился блеск, сердце застучало так, словно случилось что-то невероятно важное… Да, важное! Парень встретился с сыном. Его родной кровиночкой. Прижав к себе мальчонку, Андрей пустил слезу.

— Ой, сынок, признал, — обрадовалась Валентина. – Маня, признал. – взяла под руку невестку.

Маня кивнула и сразу обняла мужа и сына. Следом и Валя обхватила всех и уткнулась в плечо Андрея. Вот оно, счастье! Когда вся семья в сборе. Соседка, видя, как все счастливы, тихо ушла, чтобы не мешать. Женщины еще немного повисели на солдате и повели его в родную хату. Семья прошла в дом. Маня накрыла стол, Валя рассказала, что в апреле была похоронена бабушка. Андрей огорчился.

— Жалко бабулю. Она меня любила. – он до сих пор не выпускал Ванюшку из рук.

— Что ж, каждому отмерен свой срок, — Валентина передала сыну ложку забрала внука и понесла его в кроватку.

Маня присела рядом с мужем.

— Как живете-то? – Андрей заметил, его жена немного изменилась. Лицо приобрело серьезные черты, сама повзрослела, улыбка стала такая притягательная, что хочется поцеловать алые губы. Соскучился парень по женской ласке, хотя с Маней давно ничего не было. С момента отъезда в армию.

— Хорошо живем, — кокетливо улыбалась Маня. – Ты ешь, а то остынет.

Зачерпнув ложкой щи, Андрей задумался на секунду, потом сунул ложку в рот.

— Хлеб бери, — подав ему краюху черного хлеба, Маня не сводила с мужа влюбленного взгляда.

Вернулась Валя, погладила сына по голове, поцеловала в макушку и села напротив.

— Изменился-то как, — чуть не плача проговорила она. – Возмужал, окреп.

— Да, он стал еще красивее, — поддакнула Маня. – Небось, в армейке, девки табуном ходили?

— Какие девки? — подавился щами солдат.

— Обычные.

— Ну будет тебе, Мань, — Валя нахмурила брови.

— А что. Вон, у Игната была одна. Там, в части. Он сам ребятам рассказывал в прошлом году.

Андрей знал эту историю, потому что Игнат, вернувшись домой, растрезвонил друзьям, будто за ним бегала какая-то офицерская дочка. А правда это или нет – только богу известно. Вечером пришел отец. Обрадовавшись сыну, обнял его.

— Жена! – Игорь решил отметить возвращение солдата. – Собирай гостей.

— Да поздно уже, десять вечера. – Валя убирала посуду со стола.

— Не-ет, в самый раз. Собирай, это надо отпраздновать.

Валя оббегала соседей, заглянула к Галине, затем накрыла стол. Пришли не все: кто-то до сих пор работает, у кого-то сил нет после трудового дня, кому-то хочется спать. Явились Галина с Настей и пару женщин. Игорь распорядился, чтобы стол вынесли во двор. Нечего париться в доме, гулять, так гулять, чтоб вся деревня слышала! Проигрыватель издавал мелодичные звуки, люди плясали и пели. Андрей вдруг вспомнил, что забыл подарить отцу подарок, который он привез.

— Сиди, позже подаришь, — остановил сына Игорь. – Матери, чего привез?

— Прозрачный шарфик. Сейчас это модно. – ответил подвыпивший Андрей.

— А-а-а, молодец. Эх, жаль Степана до сих пор нет. Сейчас бы выпили с ним… — икнул отец, подпирая голову кулаком. – Мы ж такими друзьями стали, что не разлей вода.

— Верю. – насупился сын. – У меня тоже в части друг был, да только…

Заметив, что мать слушает очень внимательно, Андрей замолчал.

— Тс-с, — Игорь понял, что случилось с другом сына и, приложив палец к губам, дал намек — не говорить при матери лишнего.  

Праздник прошел в благоприятной обстановке. К полуночи все разошлись. А рано утром Андрей сходил в сельсовет, чтобы устроиться на работу.

— Добро, — похвалил Ефим Петрович парня, — молодец, что не стал ждать несколько дней, а сразу пришел.

— А чего ждать? Семью кормить надо, — стоя перед столом председателя, Андрей вытянулся в струну.

Взяли его трактористом, в бригаду Степана. Андрей работал на совесть, не покладая рук. Степан его хвалил за перевыполнение планов, поддерживал, радовался, что в его строй встал именно сын Иванова. Валя была счастлива, что воспитала достойного сына. Все-таки, армия сделала из него настоящего мужчину. Прослужив год, Андрей все осмыслил и вернулся в семью. Он стал первым трактористом в деревне Лыткино. На каждом собрании его хвалил председатель, рабочие, и соседи. Андрей получал грамоты, некую денежную компенсацию и небольшие презенты. Через два года Андрей возглавил бригаду, заменив Степана, который перешел в сельсовет, сторожем. Здоровье подвело, не вышло работать трактористом до самой пенсии. Степан слишком гордился своей работой, но увы, судьба распорядилась иначе. Много времени, проведенного за баранкой трактора, обострило застаревшую болезнь. Ни сидеть, ни лежать Степан не мог. Ездит в район к врачу, лечится, но надолго лечения не хватает. Стоит выпить, сразу хворь обостряется.

— Угораздило же в молодости подцепить, — жаловался свату Степан, сидя за столом в кухне своего дома. Поправляя под своим задом подушку, он ерзал, пытаясь принять правильное положение, чтобы не чувствовать боль. – Геморрой, чтоб его…

— Бывает. – Игорь сожалел не о болезни друга, а о потере веселого напарника, коего у него не имелось уже много лет.

Были раньше друзья, но как только Игорь женился, сразу все отвалились. Они ж холостые в ту пору ходили, поэтому окольцованный им не пара. Холостым бы по девкам бегать, да водку жрать, а у Игоря появились обязанности и статус – муж.

— А чего пить-то нельзя? Это ж не желудок, а прямая кишка, — Игорь грустил вместе со Степаном.

— А ты сам подумай, в чем связь, — понурый Степа искоса поглядывал в окно.

— Ну да, верно, — почесав затылок, Игорь поднялся. – Ну-у, пойду. Надо Вальке помочь, да и во дворе дел много.

Пожав на прощание кисть Степана, Игорь вышел. Степа проводил его убитым горем взглядом, через окно.

«А где ж вы раньше были» — процитировал он врача. – Раньше… Пил, гулял, работал! – стукнул кулаком по столу. Ух-х…

Приподнявшись с подушки, мужик поднял ее и понес на крыльцо.

— Выпить запрещают, а курить никогда не брошу.

Сел на ступеньку, закурил и уставился на калитку, ожидая прихода жены. Но Настя опередила маму, вернувшись из города, где она год назад поступила в сельскохозяйственный институт.

— Пап, а ты чего на морозе сидишь? – Настя увидела отца и сразу пожурила его.

— Хочу и сижу, — безразлично ответил тот. – Что, на праздник приехала?

— Да, и я не одна.

Степан сощурился и заметил, как к дочери подходит какой-то парень в ушанке и длинном пальто.

— Познакомься, пап, — оба вошли в калитку, — это Сережа.

 

Глава 116

Сережа? Неожиданно. Степан приподнялся. Парень обошел Настю и протянул руку ее отцу. Нахмурившись Степа все же поздоровался.

— Проходите, — он подхватил подушку и вошел в хату.

Настя улыбнулась своему спутнику, поднялась на крыльцо и скрылась в сенях. Сережа проследовал за ней. Степан уже сидел за столом, уставившись на дочь.

— Новый год приехала отмечать? А чего в городе не осталась? – вытер двумя пальцами губы.

— Пап, ну я же обещала, — она отвела глаза в сторону, мол, не злись, у нас гость.

Сняв пальто, девушка стянула сапоги и поставила к печке.

— Промерзли, наверное? – голос отца был несколько грубоват.

— Чуть-чуть, — смущенно ответила Настя, расстегивая на пальто пуговицы.

— Мода у них по снегу черти в чем щеголять. – проворчал батька- Вот! – показал рукой на валенки, стоящие под лавкой. – Обувка – самое то! Да, Сергей?

Парень стоял за спиной Насти и что-то ждал. Опустив глаза на ноги гостя, Степа ухмыльнулся. Парнишка был обут в ботиночки на тонкой подошве, брючки коротковаты, пальтишко, видимо, хранившееся у его бабки со времен Колчака, из-под ворота пальто проглядывал шерстяной шарф.

— М-да, — Степан поставил кипятить чайник, — ну, садитесь.

— А мама, на работе? – Настя приложила ладони к теплой печке.

— Да, задерживается что-то.

— Пап, а мы тебе пряников привезли, — Настя открыла сумку и достала целый кулек медовых пряников.

— Спасибо, но зачем тащила в такую даль, если они и у нас продаются, — приподнял уголки губ отец.

— А еще, — Настя достала вязанные рукавицы и рубашку.

— Это ж на какие шиши? – Степан нахмурил брови и наклонился вперед, чтобы рассмотреть подарки поближе.

— Как? – не поняла Настя. – Мама же мне присылала, вот я и отложила.

— Запамятовал, — батька мигом остыл.

— А это, — Настя подала отцу ремень, — это тебе от Сережи.

— Хм. Ремень-то хороший, но за какие заслуги? – насторожился Степа, рассматривая кожаную ленту с блестящей бляхой.

— За знакомство, — четко ответил Сергей, повесив пальто на крючок.

— Ну, садись, чего резину тянешь? А ты, Настя, налей всем чаю, а потом уже будем разговоры разговаривать.

Он давно понял, что это не просто друг — это ее парень, за которого, скорее всего, она уже собралась замуж. Настя поставила на стол кружки, налила свежезаваренного чаю, переложила пряники в корзинку и села рядом с Сережей.

— Ну? – отхлебнув кипятка из кружки, Степан ждал прямого ответа. – Рассказывайте, зачем пожаловали.

Щеки Насти мгновенно вспыхнули румянцем.

— Чего краснеешь? Взрослая уже. Восемнадцать годков. Держи слово перед батькой.

— Степан Панкратович, позвольте мне, — начал Сергей.

— Погоди, — перебил его Степан, выставив ладонь. – С ней учишься, что ли? – кивнул на притихшую дочь.

— Не, я работаю уже.

— И где же? Небось, начальником каким?

— Не, я шофер. Вожу доярок на ферму…

— Так, так, так, та-а-ак, — задумался Степан, постукивая подушечками пальцев по столу. – Шофер, значит.

Славу богу, не городской франт, которым свойственно наиграться и бросить. А что, деревенские девки тем и славятся — красотой, формами да высокой работоспособностью. А городские что, фифы одним словом. Что с них взять? Тощие, неказистые, пальчики в сторону, голосок писклявый… Тьфу! Не бабы, а одно название.

— Эт хорошо-о, — одобрил Степа профессию парня. – А годков тебе сколько?

Он сразу заметил, что парнишка не ровесник его дочери и, как бы это помягче сказать, по внешности — сильно староват для нее.

— Двадцать шесть, — гордо ответил Сергей, не сводя пристального взгляда с дотошного мужика.

 — Батька твой, кто?

— Пчеловод. – как по заученному проговорил парень.

— Добро. – оценил занятие незнакомого мужика Степан. — А живешь, где?

— В Сосновке, — охотно ответил Сергей.

— Ну надо же. Работаешь в Сосновке, а Настя в институте грызет гранит науки. – Степа показал пальцами обеих рук на дочку и гостя. — А как же вы схлестнулись?

— Ну, — Сергей втянул голову в плечи, — судьба.

— А если поконкретней? – настаивал Степан.

Дверь открылась и в хату вошла Галя.

— Доченька! – она бросила на пол сумку, увидев родную кровиночку, и протянула руки, чтобы обнять девушку.

Настя подскочила к матери, обхватила за пояс и прижалась головой к ее груди.

— А я думала, ждать или не ждать.

— Мамочка, конечно ждать. Я же обещала.

— Садись, мать, — громко сказал Степан. – у нас тут свадьба намечается.

Сергей поздоровался, Настя представила его матери, Степан сказал, что для их дочери это подходящая кандидатура и все четверо начали обсуждать, когда назначить свадьбу. Настя уже не краснела. Она чувствовала, что Сережа понравился ее родителям. Отец был готов хоть сейчас проводить дочь под венец, но для начала желательно окончить институт.

— Сколько тебе еще учиться? – Степа оборвал ход мыслей жены, которая предложила отпраздновать свадьбу здесь, в деревне, и задал вполне уместный вопрос дочери.

— Три с половиной года, — Настя немного смутилась.

— Зачем тогда торопиться? Гуляйте, пока молоды, а там, как Настюха получит диплом… Насть, ты же по распределению в нашу деревню вернешься? – шепотом спросил отец.

— Ефим Петрович обещал подсобить, — засомневалась девушка.

— Главное, чтоб ты сама желала. Ну, значит, после окончания…

— Пап, — Настя встала. Помялась немного, теребя край вязаной кофты, а потом выдала, — мам, пап, нам нельзя тянуть.

— С чего это? – нахмурился отец.

— Степан Панкратович… — приподнялся с табурета Сергей.

— А ну цыть, — не сводя с дочери тяжелого взгляда, жестом руки Степан заставил парня сесть. – Продолжай, — приказал дочери.

Галя уже поняла, почему молодые спешат. Да и Степан тоже. Осталось услышать это от самой Насти.

— Мам, пап, — чуть тише заговорила девушка, потупив пугливый взор, — у нас с Сережей…

Степан строго взглянул на будущего зятя, тот тоже опустил глаза.

— Будет ребенок, — наконец, совладав с собой и страхом быть изгнанной отцом, Настя выдала правду.

Галя и Степан переглянулись. Подняв свой зад с подушки, Степан крепко ударил кулаком по столу.

 

Глава 117

Настя содрогнулась. Сейчас начнется. Что-то батька не в настроении сегодня. Степан окинул присутствующих серьезным взглядом, остановился на жене и прищурился. Галя была в недоумении: что это с мужем, с чего вдруг разозлился. Присев на свое место, Степа кашлянул два раза в кулак.

— Вот и ты от нас уходишь, — и его лицо засияло от радости за дочку.

— Папка! – Настя сумела прочесть эту радость, вскочила и обняла отца. – Спасибо, папка.

— Что ж поделать. Время идет. Дети взрослеют, — Степан даже прослезился.

Глядя на него, Галя украдкой вытерла проступившие соленые капли.

Свадьба была задумана на начало февраля, аккурат на Манькин день рождения. А как по-другому, если дочка беременна? Зачем давать пищу для лишних разговоров? Пусть люди не знают ни о чем, так жить спокойнее. Настя и Сергей приехали праздновать Новый год, а в итоге пришлось ехать в деревню Сосновку, чтобы сразу познакомиться с родителями парня. Степан не смог поехать из-за ночной смены. Вот так сорваться, зачем? Надо было пораньше оповестить, чтобы сменщика посадить на свое место. Да и Галя отказалась, потому что хозяйство пока не на кого оставить.

— После праздника приедем, — Галя собралась провожать молодую пару до крыльца. – Познакомимся, а там и договоримся, что на стол ставить, да куда гостей укладывать.

— Не, мамка не согласится у вас свадьбу отмечать, — одевшись, Сергей ждал, когда Настя застегнет пальто, — она у меня все по старинке любит делать. Все ж муж ведет жену в свой дом, а не наоборот.

— Ну, если так, — развела руками Галя, хотя какая разница, где выдавать дочку замуж. – Хорошо. Передавай своим родителям привет. Не забудь отдать от нас гостинцы, — подала сумку с салом и солеными грибочками. – Ну, счастливо доехать.

Мать и дочь обнялись на прощание. Галя сдерживалась, чтобы не расплакаться. В Насте она будто увидела себя. Много лет назад и у нее была свадьба, веселая, богатая.

— Дай бог, чтобы у тебя с Сережей сложилась благополучная семейная жизнь, — прошептала Галина, перекрестив спины уходящих Насти и Сергея.

— Проводила? – Степа вышел из комнаты.

Он не хотел видеть, как Настя уходит, поэтому попрощался с ней и ее женихом в комнате. Дал отцовское напутствие, пообещав, что он с матерью приедет к будущим сватам после Нового года. Настя не зашла к сестре, чтобы обрадовать новостью и пригласить на свадьбу. Она заранее предложила это сделать матери, потому что надо спешить к будущим свекрам, готовиться к свадьбе, да и заявление еще не подано. Автобус вот-вот отойдет, нельзя терять ни минуты.

Через два дня Галя накрывала новогодний стол. Степан сидел у телевизора и краем глаза поглядывал на суетливую жену.

— Куда столько? Все равно никто не придет, — огорченный мужик поглядывал на часы с кукушкой, висевшие на стене у окна.

— А вдруг сватья с мужем заглянут? Или Маня? – Галя всей душой надеялась, что сегодня кто-нибудь да зайдет на огонек.

— Не заглянут. У них своя братья, — вздохнул Степа. – Маня с Андреем, скорее всего, в клуб потянутся. А что, молодо – зелено.

— Да-а, — улыбалась Галя, раскладывая столовые приборы на шестерых, — когда-то и мы были такими. Веселыми.

— Тебе все веселье подавай, — буркнул муж, — а тут хоть на стену лезь.

— А ты не бурчи. Вот вылечишься и будешь гоцать, как раньше.

Пришло время садиться за стол. Галя разлила по стаканам яблочный компот, позвала мужа. Тот нехотя пересел, подложив под себя подушку. Что-то болезнь затянулась, никак не хочет отпускать. А здоровому мужику эта хворь, как собаке тугой ошейник, куда не дернись – засада. Из телевизора донесся голос диктора Игоря Кириллова, который начинал новогоднее поздравление со слов: «Внимание, товарищи». Степан поднял глаза. Они блестели то ли от радости, то ли от огорчения.

— Ну вот, — тихо сказал он, уставившись на диктора в черном костюме, — остались мы вдвоем. Никому не нужные…

Февраль.

Маня с искренним отвращением смотрела на мужа, который одевался второпях, и немного злилась. Сегодня у нее день рождения, а ей приходится тащиться в какую-то Сосновку на свадьбу сестры. И зачем поддалась уговорам? Сегодня все внимание должно быть обращено к ней. Ей исполняется девятнадцать, которые бывают один раз в жизни. Андрей пытался завязать галстук, но у него не получалось. Жена тоже не умеет вязать замысловатые узлы, мать никогда этим не занималась, потому что отец не балуется «удавками», а на празднике нужно выглядеть не хуже, чем другие парни.

— Да чтоб тебя! – нервно отбросив галстук на кровать, Андрей резко сел на край матраса.

— И чего психуешь? Как будто для какой-то крали стараешься, — съязвила Маня, одевая сына. – И вообще, почему мы должны ехать? У нас свой праздник.

— Она ж сестра тебе, Мань.

— И что? Я тоже хочу гостей, веселье, но не за чужим столом.

— Что ты на нее взъелась? Как узнала, что Настя замуж выходит, так с того дня места себе не находишь.

— Ничего и не взъелась. Я справедливости хочу. Мать сказала, что у ее жениха есть планы в город перебраться, — театрально всхлипнула Маня, — а я тоже хочу ванную и туалет в доме.

— Маня, — у Андрея вытянулось лицо, — откуда такая зависть?

Она не ответила, поставила Ванюшку на ноги и повела в кухню. Там их ожидали Валя и Игорь. Уже одетые в верхнюю одежду. Позвав сына, Валя взяла на руки внука и понесла на улицу.

— Не знаю, зачем мы там, — Игорь не хотел ехать. – Степан сказал, что и ночевать-то там негде. Домой придется возвращаться затемно. Но Настя очень просила всех приехать. Хотя и передала через Галину.

— А вы и рады у нее на поводу волочиться, — неслышно прошипела Маня, выходя в сени.

Через минуту к ним присоединился Андрей, и все вместе отправились на свадьбу. До Сосновки не так и далеко, как кажется на первый взгляд. Сначала доехали до Васильков, а потом пересели на другой автобус и через каких-то сорок минут появился указатель с заветной надписью: «Сосновка».

Галя и Степан были уже в доме Сергея. Они приехали днем ранее, чтобы помочь с приготовлением незамысловатых блюд и познакомиться с родней Надежды Викторовны – сватьи и Ивана Ивановича – свата. (Приехав после Нового года в дом жениха, Галина поначалу немного опешила от внутреннего убранства хаты: обстановка настолько небогатая, что за дочку стало страшно. Как будто в этом доме жили старики всю свою жизнь, померли и оставили «наследство» своим детям и внукам, которые и перебрались в этот дом. Посуда со сколами, мебель трухлявая, стены без зеркал и картинок, полы скрипучие. Гале даже привиделось, словно она попала в развалюху бабки своего мужа. Интересно, а под полом клад не запрятан? Посмеявшись мысленно над своими доводами, Галя познакомилась с родителями Сергея, которые выглядели, мягко говоря, несвежими. Надежда Викторовна на вид намного старше Гали. Наверное, ей лет шестьдесят, а ее мужу где-то также, может чуть больше. Непонятно только почему Сергей сказал, что его отец пасечник, ведь во дворе нет ни одного улья. Может, они находятся за огородом? Когда зашел разговор о том, кто и где трудится, мать Сергея сказала, что она на пенсии, а муж ее рыбачит и помогает соседям, калымит в общем. Галя и Степан уезжали от Надежды и Ивана в угнетенном состоянии. Хотя, может Сергей и не со зла соврал. Видимо, боялся признаться, увидев, как живут родители Насти. Степан не стал создавать из этого проблему. Если Настя и Серега любят друг друга, значит, пусть женятся. Тем более, у них будет прибавление).

Семейство Ивановых заявилось чуть позже, чем было назначено. Опоздали всего на полчаса. Ванюшка иногда капризничал: то писать, то пить. Маня из-за него нервничала, Андрей молчал, Игорь бубнил, а Валя пыталась всех успокоить, мол, все дети не любят длинную дорогу. Наконец, вот он – дом, где играют свадьбу! Войдя внутрь, семья быстро разделась и поспешила в комнату, откуда доносятся веселые голоса и звон стаканов. Первой на порог комнаты ступила Маня. Прямо на нее смотрели молодые, которые сидели посередине стола.

— Здравствуйте! – поздоровалась Маня, глядя на сестру.

За ее спиной раздалось:

— Здесь свадьба? – это был свекор.

— Проходите, гости дорогие! – засуетилась Надежда Викторовна.

Тут же спохватилась и Галя, спеша усадить сватов и дочь с мужем за стол, рядом с собой. Присев между каким-то дядькой и своей свекровью, Маня услышала слащавый мужской голосок:

— Вы со стороны Галины будете?

Повернув голову, Маня кивнула, и вдруг ее взгляд зацепился за морщинистое лицо этого мужика, от которого разило водкой. Он улыбался, но увидев, как девушка пристально смотрит на него, посерьезнел и отвернулся.

— Я тебя знаю, — пронеслось в голове Мани. – Я тебя знаю. Но где я могла тебя видеть?

 

Глава 118

Казалось, мужик тоже узнал ее. Не каждый день видишь девушек со шрамом на лице. Маня долго смотрела на затылок незнакомца, потом дернула свекровь за рукав блузки и робко спросила:

— А кто это? – кивнула на дядьку.

— Не знаю. Наверное, гость со стороны жениха. Мань, ты чего? Мы ж в гостях, откуда мне знать местных, — заулыбалась Валя.

Тут же повернулась к мужу, на коленях которого сидел трехлетний внучек и с широко открытыми глазенками смотрел на чужаков. Он не был стеснительным мальчиком, просто сейчас ему немного не по себе от громких смешков, несмолкающих разговоров и огромного количества людей. Дома все вечера проходят в тихой, размеренной обстановке. Дед, конечно, смеется очень громко, напоминая громогласного Деда Мороза, который приходил в детский садик на Ёлку, но все эти дяди и тети слишком уж шумные. Втянув голову в плечи, мальчонка сидел смирно, не издав ни звука.

— Ванечка, а ты что такой смирный? – заметив, как ребенок притих, Валя пересадила его на свои колени. – Испугался?

— Неа, — мотнул головой мальчик, а сам не сводил удивленных глаз с огромного дяди, который сидел за противоположным столом.

Вот это борода-а! Длинная, кудрявая. А усищи, усищи! И как этот дядя ест, если у него даже рта не видно? И тут Ваня задумался: у Деда Мороза ведь точно также – большая копна волос на лице. Пока мальчик раздумывал о странном природном явлении, с другого конца стола раздалось:

— Горько!

Ваня отвлекся на голоса. Дедушка и бабушка подняли стаканы, кто-то даже встал, а мама ничего не говорила и сидела с грустным лицом.

— Мама, — легонько дотронувшись пальцем до руки матери, мальчик попросился к ней на коленки.

Маня не отреагировала.

— Мама, — повторил мальчонка и спрыгнул, зацепив головой локоть бабушки. Та случайно разлила водку на подол платья.

— Ванюшка, что ж ты так неосторожно, — пожурила внука Валя, поставив стопку на стол.

К ней подбежала мать Сергея и начала судорожно стряхивать кухонным полотенцем вонючую жидкость на ткани.

— Ну что вы, не надо. Я сама, — Вале стало неудобно.

— Ну как же, платьице-то дорогое, поди, — запричитала хозяйка, — надо бы замыть, а то…

— Нет-нет, все в порядке, — Валя была смущена столь услужливым поведением хозяйки.

Удовлетворенная собой, Надежда Викторовна села на свое место и продолжила любоваться любимым сыночком, который выглядел, как настоящий хозяин знатного дома: спина прямая, плечи широкие, а улыбка, улыбка… Ох и славная жена ему досталась! И родители у нее отличные. По словам Сереженьки, у них дом зажиточный, хозяйство – аж на три двора хватит, усадьба широ-окая, сад ухоженный. Молодец, Сережка, такую деваху отхватил, всем на зависть! Надежда не могла отвести счастливого взгляда с молодых. Пила она мало, только мужа иногда подталкивала, чтобы не слишком надрался, а то устроит тут пляски с мордобитием, как в молодости, тогда – пиши пропало, можно и без богатых родственников остаться. Сереже давно пора было семью иметь, да только где ж их найдешь, девок достойных. То нос воротят, мол, Сергей неказистый, то в город сбегают, чтоб там найти себе суженого. А вот Настенька, дочка Стрелецкого, самое оно! Отменная пара для ее сыночка.

Умиляясь богатству невестке, Надежда проворонила мужа. Тот, не подвергаясь частым тычкам со стороны жены, все-таки напился так, что опустился на колени, прополз под столом между ногами гостей и очутился посреди комнаты.

— А ну! – встал на карачки и, кряхтя от натуги, кое-как поднялся и выпрямился.

— Ваня! – крикнула ему жена.

Услышав свое имя, мальчик Ванюша вздрогнул и уставился на горластую тетеньку.

— Сядь за стол, куда тебя понесло? – продолжила отчитывать при всех недотепу мужа Надя.

Тот, не слушая Надежду, принялся напевать что-то неразборчивое и танцевать вприсядку.

— Э! А! У! Ы!

— Ну что ж, гости дорогие, — развела руками хозяйка, — вот, приглашает мой Ванюша на танцы.

Гости со стороны жениха встали. Сразу стало понятно – они уже знают хозяина дома от и до. А вот гости со стороны невесты пребывали в некотором недоумении, так как отец жениха чуть ли не устроил показательное выступление. Иван расстегнул рубаху, скинул ее на пол, вслед полетели брюки… И на этом танец бабуинов был прерван женой самого бабуина. Надежда и еще один мужик схватили Ивана за руки и выволокли из комнаты. Некоторые гости рассмеялись, пошутив, что Иван решил устроить какой-то конкурс, не согласовав с женой, а некоторые добавили «заметку» из прошлого – однажды Ване не дали раздеться на деревенском празднике, вот он и решил вспомнить молодость. Настя, глядя на выкрутасы свекра, слегка покраснела. Сергей, заметив это, взял ее за руку и тихо прошептал:

— Ну ты чего? Это же шутка. Понимаешь? Батька пошутил. Шутки у него такие.

Галя и Степан переглянулись, затем обменялись изумленными взглядами со сватами. Маня все также сидела с понурой головой и держала на коленях сына.

— Гринь! – вернулась Надежда. – Чего расселся? Иди, помогай брата успокаивать!

Она уже не стеснялась присутствующих. У нее было одно на уме – побыстрее уложить спать пьяного мужа, чтобы не мешал отмечать свадьбу. Загремел стул, и мужик встал.

«Гриня… Гриня» — вихрем закрутилось в голове Мани. – «Кто же ты, Гриня?»

— Мань, ты чего такая? – в эту секунду Валя обратилась к своей невестке?

— М? – повернулась к ней та.

— Ты чего, спрашиваю? – Валя искала в ее глазах причину «скорби». – Радуйся. Теперь и очередь Насти подошла. Порадуйся за сестренку-то. Ну? – подтолкнула ее плечом.

— Да рада я, рада, — пробубнила Маня, продолжая грустить.

— Улыбнись, дуреха, — не отставала свекровь.

Маня через силу натянула улыбку, а потом спросила:

— Мам, а ты не знаешь, что за дядька сидит рядом со мной?

— Какой дядька? – вытянулась женщина, чтобы увидеть соседа Мани. – Нет там никого.

— Как нет? – повернулась Маня к пустому месту.

— Кушайте, кушайте, гости дорогие! – перепрыгнула порог Надежда Викторовна. – Чем бог послал. Гриня! Садись за стол, — позвала кого-то.

Рядом с ней появился тот морщинистый мужик, что соседствовал за столом с Маней.

— Проследил? Он уже лег? – шепнула ему Надя.

— Ага, — ответил тот.

— Ох, что за мужик, а? Такой день чуть не испортил. – покачала головой женщина.

Маня, вытаращившись на дядьку с суховатым лицом, чуть не упала со стула. Он и свекор Насти – братья?

 

Глава 119

Она побледнела, когда они встретились глазами и зацепились каменными взглядами. Маня долго рассматривала лицо, покрытое множественными морщинами, как бороздками, впалые глаза, длинный, горбатый нос, оттопыренные уши. Низкий рост и лысая голова со шрамом на лбу неожиданно вовлекли Маню в далекие воспоминания.

— Девочка, ты потерялась? – раздалось эхом вокруг Мани. – А где твои мама и папа?

Глаза вдруг застила густая пелена, руки и ноги обмякли, Маню повело в сторону и она рухнула со стула вместе с ребенком, ударившись затылком о соседний стул. Вокруг зажужжал рой мух. Какой-то невероятно огромный рой, судя по приближающемуся звуку. Чем больше нарастало жужжание, тем быстрее Маня проваливалась в темноту.

— Может, беременная? – первое, что услышала она, очнувшись в какой-то комнате. – У меня также было, когда я забеременела.

— Возможно, но… — и тут раздался звонкий всхлип, будто комната абсолютно пуста и имеет невероятные размеры.

— Мама, — через силу проговорила Маня.

— Доченька! – к кровати бросились свекровь и мама.

— Как ты? – затараторила Галина, вытирая слезы.

— Голова не болит? – спросила Валентина.

— А что случилось? – Маня проморгалась и уставилась в серый потолок.

— Упала ты, — всхлипнула Галя и погладила дочь по голове.

— Ваньку напугала. Он аж заикаться стал, — выдохнула свекровь.

— Ты что, второго ждешь? – мама улыбнулась, убирая влажные волоски со лба дочки.

— Не знаю, вроде нет, — Маня попыталась встать.

Женщины помогли ей сесть. У закрытой двери стояла Настя в белом платье и фате. Она смотрела на сестру и тряслась, как осиновый лист.

— Как же ты нас напугала, — настроение обнулилось сразу, как только Настя увидела лежащую на полу Маню.

— Я домой хочу, — Маня окончательно пришла в себя и поняла, что она находится все в том же доме, куда она не хотела ехать. – Голова кружится. Мам, — повернулась к свекрови, — поехали домой.

— А завтра к врачу, — строго сказала Валя.

Маня кивнула и перенесла ноги на пол. Валя, Игорь и Андрей попрощались со сватами и хозяевами дома. Еще раз пожелали молодым счастливой семейной жизни, детишек побольше и отчалили, забрав Маню и Ванюшку. Всю дорогу Маня молчала. Она смотрела в окно автобуса, грустила и не обращала внимание на разговорчивых родных. Ванюшка уснул на руках отца, Андрей поддерживал его спину и часто поглядывал на рядом сидящую жену.

— Мань, ты как? – спросил шепотом, но жена промолчала.

Андрей взглянул на маму, та пожала плечами, тогда он переключил все свое внимание на зимний пейзаж, проплывающий за окном. Дома Маня проплакала до поздней ночи. Ни свекровь, ни муж не смогли понять, почему она ревет, как маленькая девочка, как будто ее кто-то обидел. Маня рыдала, зарывшись лицом в подушку и не шла на контакт. Уложив Ванюшу спать, Андрей прилег на кровать. Всхлипывая, Маня вздрагивала, шмыгала, выдыхала в голос.

— Ты можешь объяснить, что с тобой? – шепотом спросил Андрей, «наевшись» ее слезами. – Весь вечер рыдаешь. Мать извелась, не зная с какого боку к тебе подойти. Я тут прыгаю перед тобой, а ты все молчишь. Мань, — он повернулся на бок, — хватит ныть. Я таких истеричек только пьяных видел.

— Где? – Маня резко села.

Ее припухшие глаза и покрасневшее лицо выглядели такими… милыми, что ли, что Андрею захотелось обнять Маню. Что он и сделал. Глубоко вздохнув, Маня подняла глаза на мужа.

— Я тебе расскажу, только не сейчас.

— Тогда ложись спать. Мне рано вставать.

И они улеглись, не разжимая крепких объятий.

В доме «пчеловода» тоже наступила тишина. Галя со Степаном решили не оставаться, поехали домой. Зачем стеснять хозяев, когда до Лыткино рукой подать. Вернутся затемно, зато в родной постели и спится слаще. Настя с мужем расположились в маленькой комнате, Надежда Викторовна улеглась в своей, большой, Иван Иванович до сих пор спал на печке (правда один раз вставал оправиться, перекурить, незаметно украсть бутылку водки, спрятанную в сенях для гостей), а его брат заночевал у друга, который живет на соседней улице. Эта ночь для брата была бессонной. Он крутился на стареньком диване и думал о той, которую видел сегодня за свадебным столом. Что-то было в этой девчонке знакомое: эти напуганные глаза, от которых поднимается внутренняя волна желания, эти пушистые волосы, к которым хочется прикасаться, брови, нос… Правда, девка слишком старовата, была б помоложе… Гриня уперся лбом в подушку, сунул ладони под мышки и зажмурился. Эх, было времечко, когда кровь вскипала от одной только мысли: обнять нежное тело, прижать к груди и не отпускать, пока тонкий писк, бесконечно вырывающийся из узкого горла, не захлебнется слезами. Представив себя сильным, могучим властителем судеб, Гриня натянул одеяло на голову и уснул, как младенец.

От второго дня свадьбы пришлось отказаться. Сергея неожиданно вызвали на работу. Остальные водители заняты, а кто-то сидит на больничном, пришлось жениху срочно выдвигаться и ехать по поручению председателя. Настя осталась, чтобы помочь свекрови с мытьем посуды и уборкой. Поздно вечером она собиралась возвращаться в город, чтобы продолжить учебу. Намывая тарелки, она улыбалась сама себе и вспоминала сегодняшнюю ночь. До чего ж Сережа ласковый, что аж сердце заходится. Настя медленно двигала тряпкой по дну тарелке и смотрела в одну точку.

— Настюш, вот еще, — свекровь нашла под столом пару вилок и кем-то забытую стопку. – Какая ж ты у нас хозяйственная, — наигранно умиляясь неторопливым движениям невестки, она говорила приторным голоском, стоя рядом с ней. – И шить, поди, умеешь?

— Умею, — ответила Настя, продолжая пялиться на стену.

— А вязать?

— Угу.

— Ну не невестка, а золото, — свекровь погладила Настю по руке. – Умница. Ой, а мне так не хватало помощницы, что хоть за голову хватайся, — начала жаловаться она. – Приболею, так хоть ложись и помирай. Сереженька весь день на работе, Иванушка мой то чинит, то ремонтирует. Нету дочки у меня…

Демонстративно всплакнула и приобняла невестку за пояс сзади.

— Вот уедешь, так я скучать буду, — заскулила женщина, — все одна да одна. И поговорить не с кем. Настюш.

— М.

— А бросай ты эту учебу, а? На что она тебе? Одно дело – училище, пару годков и отмучилась. А то – интститу-ут. Столько лет терять. Зачем? Вот родишь, а там еще на годик учение оттянется. И надо тебе это? У тебя ведь теперь муж, я и свекор. Ты подумай хорошенько. А то с малюткой за книжками сидеть тяжеловато будет. А у нас в деревне всякая работа найдется. И будем все вместе, в одной хате… Ой! Прям сердце заходится от счастья.

Следующая страница