Глава 120
— Ну как же… — очнулась Настя и перевела ясный взор со стены на свекровь. – Нужно же иметь профессию, Надежда Викторовна.
— Мамой, мамой меня зови, — плаксивым голосом попросила женщина и обхватила невестку руками.
С печки свесились голый пятки, сопровождаемые хриплым оханьем. Потом показался зад в помятых штанах. Видя краем глаза смешную картину, Настя заулыбалась. Свекор нащупывал ногой лестницу, держась за края печки. Пока он пыхтел, его услышала жена. Обернувшись, она начала отчитывать провинившегося мужика:
— О, нарисовался — не сотрешь, — отпустила Настю. – Я уж думала, поди, помер.
Иван слез, плюхнулся на лавку и всей пятерней правой руки провел по заспанному лицу.
— Ох, Надюха-а, — протяжный стон сулил череду жалоб, — башка трещи-ит.
Обняв голову руками, Иван скрючился.
— Пить надо меньше, — Надежда обошла невестку и присела на табурет. – Вон, Алешка наш, весь в тебя пошел. Чуть в рот попало, сразу куролесить его тянет.
— Не трепалась бы ты, — переменился в лице Иван, показывая глазами на сноху.
— А Алешка – это кто? – заинтересовалась Настя, составляя чистые тарелки в стопку.
— Да… — закусила губу свекровь, — знакомый один. Не бери в голову.
Вечер прошел в благоприятной обстановке. Свекровь интересовалась состоянием Насти, давала советы поберечь здоровье для будущего малыша, чтобы родился в срок и без проблем.
— Пока носишь, тяжелое не подымай. Первые месяцы надо бы отлежаться конечно, чтоб зародыш прижился как следует. А на последних можно хоть на коне скакать, зато быстро родишь.
Настя слушала и кивала. С матерью таких разговоров она не вела, даже как-то странно получается: свекровь учит, бережет невестку, ласковая такая… Как будто она и есть ее родная мать. Порадовалась Настя, что попала к хорошим людям, потому что до сих пор помнится, как мать рассказывала кое-что о своей свекрови Марфе, которая часто ругала и недолюбливала ее.
Весь вечер Надежда Викторовна беседовала с невесткой и выпытала у нее все до мельчайших подробностей: почему переехали в Лыткино, где живут родственники, на каком кладбище похоронены бабушка и дедушка. Настя чуть не проговорилась, что ее дед, который жив, является председателем, а бабушки… Стыдно было говорить о бабушках, хотя о них свекровь уже интересовалась ранее, но Настя повторила те же слова, чтобы не запутаться. Врать тоже стыдно, но что ж поделать, если и Сереже пришлось немного приврать, когда отец выспрашивал у него о родителях. Настя специально подговорила будущего на тот момент мужа, чтобы он немного приукрасил, так как она прекрасно знала – батьке не понравится, что Настя выходит замуж за бедноватого шофера. Полюбила его Настя, да так, что и жизни без него представить не может. Впервые встретила такого красавца, который и разговор поддержать умеет, и ведет себя так, словно они с Настей росли бок о бок. То прядку у виска поправит, то спросит замерзли ли руки. Подышит на них, чтоб согреть, и нежно поцелует. Что-то есть в Сереже такое, чего нет в других парнях, которые пытались ухлестывать за Настей. Да только сердце ни разу не ёкнуло, мол, вот твоя любовь. Значит, тому и быть. Сережа – ее судьба навеки.
Вечером, проводив невестку, Надежда шла с автобусной остановки такая улыбчивая, жизнерадостная, что на нее обратила внимание одна женщина, которая возвращалась из гостей.
— Надька, а что это ты светишься вся? – остановилась Ольга Павловна, прикрывая рот ладонью, чтоб винцом от нее не пахло. – Из-за Сереги радуешься?
— А как же! – звонко ответила Надя, остановившись рядом с подвыпившей дояркой. – А ты чего это на ферму не идешь?
— Так я ж… это, — икнула Павловна, — в гостях была. А на ферму вместо меня дочка побежала. Ну должна ж я когда-нибудь отдохнуть, Викторовна, — опустила руку. – Все работа да работа, а жить когда?
— Верно говоришь, Ольга. Эх, — подняла руки кверху Надя и сладко потянулась, — вот и я заживу. Сколько ж можно батрачить? Пора и отдохнуть.
— А припашешь кого? Неужто невестку? – усмехнулась Ольга.
— А что?
— Так она ж, я слышала, в каком-то институте обучается.
— И что? – Наде стал неприятен этот разговор.
— А ничего. Вот станет ученой и осядет в городе. Кто тебе полы драить будет? Иван, что ли? Аха-ха-ха! – выгнув спину, Ольга рассмеялась на всю улицу.
— Хватит брехать-то, — Наде стало противно от издевательского смеха. – Нигде она не останется, с нами жить будет. Вот народит и будет сидеть тут, — показала указательным пальцем в заснеженную землю у себя под ногами. – Девка смирная, будет меня слушаться.
— Ой, — успокоилась Павловна, — а то наша деревня слухами не покрылась, — повела жеманно плечами, — все видели, что родители у твоей невестки другие, не такие, как ты и Иван. Видимо, там все строго, богато да ладно.
— А вот теперь пусть деревня и другими слухами питается, – заважничала Надежда, — скоро сваты своим богатством делиться будут.
— Как это? – округла глаза женщина.
— А вот так. В приданое и живность обещали приве́зть, и кое-какие вещички.
— Да ну тебе брехать, — махнула на нее Ольга.
— Это твоя бабка брехала, когда под лавкою лежала, — бросила ей Надя. – А мы породнились даже с очень уважаемыми людьми. Ну? Кто тут у нас трепался, что мой Сереженька бобылем до старости протянет, а?
Павловна отвернулась, ощущая, как волна зависти окутывает горло.
— Ну вот, — топнула ногой Надя. – А теперь пусть посмотрят, на ком он женился. Таких невест, какую мой Сереженька нашел, в нашей деревне – ни одной.
— Ну-у, пусть так, — Ольге надоел пустой разговор, который зашел в тупик. Пошутить бы над зазнавшейся бабенкой, да охота пропала. – Пойду я. – потопала к дому.
— Иди, иди. Соседке своей, Светке Костлявой, скажи, что она мне пол-литры проспорила.
— А на что спорили-то? – обернулась Ольга.
— На невестку. Она говорила, что мой Сережка до конца года будет холостяком.
— А-а-а.
— Ага. А еще скажи ей, что у нас внук скоро будет. Во как! – захихикала Викторовна. – А ее Илья так и останется конюхом, потому что ни одна кобыла за него не пойдет! Ха-ха!
Ольга пожала плечами и пошла дальше. Прекратив давиться мехом, Надя засеменила к своей калитке.
— Пусть знают, что мы, Пчелкины, дождались-таки манны небесной. А то привыкли нас с навозом мешать. Семейка тюре-емщиков. Тьфу! Мало ли, кто оступиться может. Этого не предугадать. Вот теперь пусть на всю деревню сплетни пускают. – ступила на покрытую снегом тропинку, закрыла калитку и направилась к крыльцу. – А мы еще вам покажем, кто мы такие.
Глава 121
Войдя в хату, Надя застала мужа и его брата. Оба сидели за столом и о чем-то переговаривались.
— Гринь, а я думала, ты уже домой уехал, — Надя снимала валенки.
— Сейчас поеду, — кивнул тот.
— Эх, жаль, что Серегу на работу вызвали, так бы праздник продолжился, — расстроенный Иван ковырялся спичкой в зубах.
— Я тебе продолжу, — заворчала жена, вешая фуфайку на гвоздик. – Ты, Ванька, меня перед невесткой не позорь. – села за стол. – Если по твоей милости Настя уйдет от Сергея, то я сама тебе в бочку закатаю и похороню.
— Ну будет тебе, — уставился на нее ошарашенный Иван, — нашла, что ляпнуть.
— То-то же. Сиди смирно и о праздниках не думай. Скоро Лешка вернется, надо как-то обдумать, куда его селить.
— Зачем? Пусть живет с нами.
— Ага, а невестку мы куда денем? – зыркнула на мужа Надя. – Сбежит, тогда будем нам и родня богатая, и сытая жизнь.
— А разве мы голодаем? – опустил голову Иван.
— Не голодаем, но есть каждый день одну картоху и яйца надоело. Корову бы вторую взять, да денег нема.
Время шло своим чередом, Настя училась в институте, приезжала к свекрам раз в месяц, чтобы повидаться с мужем, рассказывала, как сильно скучает и ждет не дождется того дня, когда получит диплом, чтобы быть рядом с Сережей денно и нощно. Надежда Викторовна каждый раз, когда появлялась невестка, капала ей на мозги, мол, сама себя мучаешь, Сереженьку извела долгой разлукой, он места себе не находит, и пора бы подумать о любимом муже.
— Ну что это за семейная жизнь такая, а? – кормила ужином невестку Надя. – Ты там, он – здесь. Разве ж это семья? Вам бы, голубкам, наедине почаще быть, а то так и мужа потерять можно.
— Что вы имеете в виду? – Настя опустила руку, сжимая ложку.
— Опять «вы», — свекровь села на табурет, закончив помешивать картошку в сковороде. – Мамой, зови. Сколько говорить? Ну сама подумай. Он здесь тоской замаялся. Придет с работы, ляжет в своей комнате на кровать и не выходит. Ты видела, каким он стал? Исхудал весь. Разве можно так над мужиком издеваться? А сама-то? Пузо на нос лезет, а все туда же, за книжками сидеть. Разве самой приятно среди учеников с таким… кха-кха, брюхом ходить? Неужто не тыкают пальцем?
— А почему должны тыкать, если я замужем? – аппетит пропал, и Настя отодвинула тарелку с супом.
— Вот именно. Замужем. Какая-то странная у вас семейная жизнь получается, будто это не ты, а Сережа на выезде. То ли моряк, то ли военный. Смешно, ей-богу. А с другой стороны, даже стыдно. Неужель и твои родители вот так, поженившись, жили? Вот у нас отродясь подобного не было. Все тут, рядышком…
Настя слушала свекровь и думала о маме, которая несколько лет назад чуть не осталась без мужа. Она прекрасно помнит ее слезы, плохое настроение, которое мама всячески пыталась скрыть. Мама винила себя за то, что отец ушел к другой, потому что мало уделяла ему внимания. Сердце сжалось от воспоминаний, воздух застыл в горле, и Настя поперхнулась собственной слюной.
— Вот сессию сдам и приеду, — осипшим голосом сказала она.
— А дальше? Родишь и куда? – давила свекровь.
— Я с мамой договорилась, она будет помогать, пока я учусь?
— К тебе поедет?
— Нет, я на несколько месяцев оставлю малыша у нее.
— Да ты что? – воскликнула Надежда, удивившись решению, которое было принято без ее участия. – С ума сошла? Мало того, что хочешь отлучить дитя от отца родного, так и желаешь ему расти сиротой?
— Почему сиротой?
— А потому. Ты в городе, Сережа у нас живет, а дите вообще в другой стороне будет. Настя, что-то ты не туда мыслю свою повернула, — свекровь встала. Кто тебя научил, мама? Нет, я ничего плохого о Галине сказать не могу, она славная женщина, хорошая. Вон, кабанчика нам привезли, занавесок нашила, — дернула занавеску на окне. – Но что-то с умишком совсем не дружит. Прости ты меня невестушка, но лучше бы вы не женились.
— Я хотела к вам ребенка привезти, но вы же…
— Не справлюсь? Ты это хотела сказать? Да, не справлюсь, потому что рученьки уже не те. Суставы ломит. Это ж надо, а! Все за нас решили! И даже не спросили. Разве так можно поступать со своей семьей?
Свекровь демонстративно всплакнула, вытерла краешком платка глаза и ушла в комнату. Настя почувствовала себя виноватой. Правильно свекровь говорит, не семья это, а какая-то ерунда получается. Стыдно стало за себя. Недавно вышла замуж и, скорее всего, дело близится к разводу. Сережа ничего не говорил о том, что его не устраивают отношения на расстоянии, но, видимо, его мама права: не выдержит муж проверку на прочность, разведется, и тогда ребенок будет расти в неполной семье.
— Перейду на заочное, буду жить с мужем и ездить в институт. — прошептала Настя. – Нельзя бросать ребенка на бабушку. Его должны воспитывать родные мать и отец.
Летом Настя так и сделала: перевелась на заочку и переехала в Сосновку. Надежда была вне себя от счастья. Добилась-таки своего! А что, правильно, жена должна быть рядом с мужем, а не мотаться туда-сюда из-за какого-то диплома. Зачем в деревне диплом? Можно и дояркой пойти, там ученой быть не нужно. А не хочешь, иди птичницей или уборщицей. Деньги зарабатывать и без образования можно. Читать-писать умеешь и слава богу. В июле Настя благополучно разродилась. Узнав о радостном известии, Степан и Галина отправились поздравлять дочку к родильному дому. Там уже ждали, стоя под окном, ее муж и свекровь. Надежда кричала, призывая невестку открыть окно, а Сережа махал букетом ромашек, выкуривая папиросу. Галя отпустила руку Степана и подошла к сватье.
— Не выходила еще? – спросила она, подняв голову и устремив любопытный взгляд на окна второго этажа.
— Нет. То ли спит, то ли не слышит. Хотя вон, — кивнула на соседнее окно Надя, там сразу девка выглянула, когда ее позвала мать. – Галина, — повернулась она к сватье, — а вы присоединитесь к нам обмыть первого внука?
— Как внука? – опустила удивленный взор Галя. – У Насти же двойня.
— Какая еще двойня? – сглотнула Надя. – А нам сказали, что у нее мальчик.
— Два мальчика, — заулыбалась Галя и приобняла остолбеневшую женщину.
Глава 122
Надя так и обмерла, представив, какой ор будет стоять в ее хате от двух новорожденных. И как так получилось, что у ее сына родились сразу два пацаненка? Отпрянув от сватьи, Надежда со скорбью в глазах взглянула на нее.
— Разве такое бывает? – ее голос стал настолько глухим, что Галя еле расслышала ее.
— Что бывает? – опешила она.
— Двое… Откуда? В нашем роду никогда по двое не рожали. И у Ваньки моего такого не было.
— У моего свекра был брат близнец, — улыбнулась Галина. – Вернее, их было трое.
— Батюшки, — Надя прикрыла рот рукой от удивления. – Не дай бог.
Сразу трое?! Это ж за что боженька так наказывает женщин, подарив сразу несколько ребятишек одним махом? Хотя Надя знала несколько семей, где выросли близнецы, но как-то не придавала этому значения, а тут она стала бабушкой сразу двух мальчишек. И как Настя справляться будет? Это ж такая нагрузка. Никакого здоровья не хватит.
В окно выглянула Настя. Сережа крикнул ей что-то и женщины подняли головы. Настя выглядела дико уставшей. Лицо немного опухшее, глаза потерянные. Было заметно, как тяжело ей дались роды. Галя прослезилась, жалея дочь, Надежда натянула улыбку, а Степан выпятил грудь вперед от гордости. Молодец, дочка! Продолжила род Стрелецких, подарив сразу двух внуков.
— Покажи пацанов! – выкрикнул Сережа.
Настя поняла, что он ей сказал, хотя и не разобрала слов. Сыновья как раз были в палате, Настя только что их покормила. Подняв одного, она попросила соседку по палате подать второго, затем встала у окна. Та же соседка приоткрыла раму, чтобы Настя могла поговорить с родными.
— Ой! – воскликнула Галя, увидев два маленьких свертка в руках дочери. – Настенька! Какая же ты бледненькая…
— Все хорошо, мама, — Настя улыбалась, глядя на мать. – Я быстро справилась.
— Были у меня подозрения, что в животе два ребятенка, — сдерживая волну эмоций, Галина нервно покусывала губы. – Такой большой был.
— На какого похожи? – спросил Сережа, шагнув вперед.
— Не знаю, — пожала плечами жена. – Они такие маленькие, что я не понимаю…
— Лишь бы на Сергея, — проворчала свекровь, пряча бегающие глаза. Она чувствовала себя неуютно, представляя бессонные ночи, которые войдут в ее привычную спокойную жизнь на целый год.
Пообщавшись с Настей, родственники помахали ей на прощание и отправились на остановку.
— Галина, ну что? – пристала Надя, заглядывая ей в лицо. – Как насчет праздника?
— Сегодня никак не получится, — Галя держала мужа под руку и думала о дочери и внуках. – Домой надо ехать.
— На работу?
— Нет, сегодня не моя смена.
— Тогда чего думать, мы можем поехать к вам, — подкинула идею сватья. – Мы с Сережей не будем заезжать за Иваном.
Галя смутилась, вспомнив, как сват отличился на свадьбе.
— Сразу поедем к вам. Я помогу накрыть стол, сядем по-семейному, — Надя сделала акцент на последнем слове, — отметим. Надо же пожелать внукам и их матери доброго здоровьица. Ведь, чем больше родни за них скажет хороших слов, тем крепче будет здоровье. А еще надо бы нам почаще всем вместе собираться, чтобы семейные ниточки прочнее становились, так говорила моя бабка. И знаете что, Галя, она абсолютно была права, Царствие ей небесное. Когда мы с сестрами, братьями двоюродными собирались – это мы еще малыми были – тетки с дядьками приедут, бабки и деды придут, сядем все за стол, и за каждого слово доброе скажем, тогда у всех в семье ладилось. Вы верите в это? Примета такая.
Повернув голову на Надю, Галя приподняла уголки губ.
— Верю.
— Ну вот, значит, едем к вам и празднуем.
Галя согласилась устроить праздник, даже не обдумав, нужны ли ей в ее доме незваные гости. Степан промолчал, потому что у него появилось жгучее желание пообщаться с зятем, которого он видел пару раз всего. Надо бы поближе познакомиться и узнать о его родителях побольше. Что соврал, то понятно стало во время знакомства, но зачем? В общем, подвернулся удачный случай, хоть и были планы сеном заняться да бурьян за забором обкосить. Приехав в Лыткино, первым делом Надежда поспешила осмотреть сад и огород. Не спросив разрешения, она сразу двинулась от калитки в сторону скотного двора, до которого раскинулся небольшой садик. Галя шла позади и наблюдала, как сватья крутит головой, разглядывая каждое деревце и строение.
— А это у вас что? – остановилась гостья у небольшого домика, похожего на огромную будку для пса-великана.
— Птичник, — ответила Галя, остановившись позади Нади.
— Отдельный?
— Ну да.
— И сколько ж там курочек? – прислушалась к хлопанью крыльев женщина. Птицы спрятались внутри от яркого солнышка, и почти все спали.
— Пятьдесят.
— Ого! – воскликнула Надя, схватившись за подол платья. – И гуси имеются? – из птичника раздался характерный звук.
— Да.
— Это ж сколько яиц каждый день… — подняв голову к небу, Надя начала беззвучно шевелить губами и загибать пальцы левой руки. – Матерь божья…
Галя усмехнулась и тут же отвернулась, чтобы не показаться негостеприимной. Она давно раскусила «знатную» семейку, но не стала открывать дочери глаза, потому что прекрасно понимает: первая любовь затмила здравый рассудок. Тем более, случись чего, Настя всегда знает, куда можно вернуться, где ее любят и ждут, примут и всегда помогут. Пусть свекровь дочери «любуется» чужим добром, лишь бы к Насте хорошо относилась. Ну, а сели не срастется, значит, будет у внуков другой папка.
— Сараев-то, сараев, — ахала Надя, «проплывая» вдоль деревянных строений. – Тут целую ферму открыть можно!
— Ну почему же, — Галя не отставала, — кому под силу, тот может запросто развести скот и птицу.
— Это ж сколько деньжищ, а? – развела руками сватья. – Это ж…
— Не за один день куплено, — уточнила Галя.
— Но все равно, с чего-то ж начинали, — сложила на животе руки Надя и повернулась всем телом.
— Начинали, как все. – и Галя спрятала улыбку, вспомнив о найденном графине.
На крыльцо вышел Степан и позвал жену, сказав, что пора бы и стол накрывать. Галя и Надя двинулись обратно. Вдруг из-за соседнего забора кто-то позвал Галину, когда она со сватьей поднимались на крыльцо. Галя остановилась, задержалась и любопытная Надежда.
— Галиночка, поздравляю с рождением внуков! – крикнула Алена. – Я только час назад узнала!
— Спасибо, Алена. Спасибо. Заходи, чайку попьем за наших ребятишек, — пригласила жену председателя Галя. – Может, чего покрепче выпьем.
— Мне ж нельзя, Галочка, — с грустью в голосе ответила Алена. – Вот, пришла кое-что из вещей забрать, огород полить…
— Понимаю, — Галя загрустила. – Жалко Прасковью Алексеевну…
— Что ж поделать, — вздохнула Алена, — тяжело болела.
Вдруг Надя ни с того ни с сего рванула в дом и громко захлопнула дверь. Галя обернулась на звук.
— Галя, а что это за женщина? – чуть тише спросила Алена, прислонившись животом к забору. – Где-то я ее видела, только не вспомню – где.
— Сватья моя. Вот, собираемся обмыть ножки.
— Погоди, а звать-то ее как?
— Надежда Викторовна Пчелкина, а что?
— Как? – и брови Алены поползли на лоб. – Галя, Господи! – воскликнула она, не управляя собой. – С кем же вы породнились! Гони ее! Не пускай в дом. Это ж такая гнилая семейка, что и подумать страшно!
Глава 123
Галя немного растерялась. Алена всегда с добром относилась к людям, а тут вдруг такая реплика. Да еще и с осуждением.
— Она, конечно, чудна́я, — улыбнулась Галя. – Заметно, что любит деньги и заглядывает в чужой карман, но гнать?
— Галочка, — Алена заговорила тише, — поверь, эта женщина слишком хитрая. Ей батрачка нужна, а не невестка. Всю кровь выпьет из Насти, вот увидишь. Я Надежду Викторовну давно знаю.
— Откуда?
— Ее старший сын был моим мужем. – призналась соседка.
— Как? – округлила глаза Галя. – У нее еще сын есть?
— Есть.
— Если так подумать, то он намного младше тебя. Не верится что-то, Ален, ты ни с кем их не перепутала?
— Да как тут спутаешь? – закашлялась Алена. – Жили мы сначала в Васильках, потом переехали чуть дальше. Эта стерва нам жизни не давала. Постоянно приезжала и просила, чтобы мы пожили у них, потому что, видишь ли, она вся больная. Да, Алешка младше меня, но это не беда. Беда в том, что он – вор. Я и развелась из-за этого.
— Ничего не понимаю, — Галя подошла к забору, не сводя с Алены удивленный взгляд. – Сколько ж у тебя мужей было?
— Два. Да и ладно. Не в этом дело. Надька эта ушлая, каких поискать. Мужик у нее алкаш, брат мужика – насильник. Правда его оправдали, но я верю, что Гринька с черной душой. Галя, сама Надежда раньше тоже выпивала, сейчас, правда, не знаю, пьет или нет, Сергей – ни рыба ни мясо, хотя, может, и вырос человеком. Но, Галя, твоей дочери там не место. Ох наплачется девка, вот увидишь.
— Сколько ты мне всего рассказала… — нахмурилась Галина, — но я не могу отвадить Настю. Она матерью стала.
— Я бы на твоем месте поговорила с ней, Галь. Вот только понять не могу, как они нашли друг друга? Здесь Сергея я не видела, неужель в город подался?
— Настя говорила, что на вокзале познакомились, когда Сергей в гости к другу ездил. Потом он ее из города на машине вез, вроде как по делу был направлен, а в другой раз они на свадьбе столкнулись: его друг женился на ее знакомой.
— Вот судьба, а! – покачивала головой Алена. – Это ж надо так свести? Ладно, пойду, а то мне еще хату в порядок приводить. Завтра семейные приедут, смотреть.
— Продаешь?
— Ага. Думала на память оставить, да какой там, — махнула рукой соседка, — здоровье не то, чтобы и тут и там за огородами смотреть. А оставишь – бурьяном зарастет.
— Понимаю.
— Галь, ты извини, что я вот так, нахрапом. Девку вашу жалко. Попала не к тем людям.
— Поживем — увидим.
Женщины распрощались, Галина вошла в дом, а Алена еще немного постояла и вернулась к своим неотложным делам. Галя, входя в основную часть дома, услышала, как сватья распинается насчет какой-то бабы, которая кого-то обманула. Увидев всю семью в сборе, Галя сняла туфли.
— Вот я и говорю, послал же бог испытания, — закончила Надежда, обратив строгий взор на хозяйку. – Я и подумать не могла, что эта нахалка – ваша соседка. И как ее сюда занесло?
— Алена – хорошая женщина, — Галя принялась накрывать стол. Открыла холодильник, достала кое-какую закуску. – Вам бы не стоило о ней дурное говорить.
— Галь, — Степан взял у нее тарелку с салом и поставил на стол, — сватья говорит, что Алена у нее кое-что украла.
— Что? – Галя уставилась на Надежду.
— Ну да. Перед тем, как… хм, сбежать, прихватила деньги, — с некой наигранностью ответила гостья. – Обманула и смылилась.
— А вы? – Галина сняла крышку со сковородки. – Нас не обманули?
— Я? – захлопала ресницами Надежда. – Когда это?
— Оказывается, Сергей — не единственный сын. Есть еще и старший.
— Ах вот как? – задергала плечами женщина. – Есть, и что? А вам какое дело?
— И где он?
— Уехал.
— Опять врете, — Галина зажгла конфорку под сковородой, в которой был жареный картофель. – Он сидит в тюрьме.
— Да вы что? – заерзала Надя. – Это она вам сказала, да? И как ей не стыдно такое говорить?
— А вам, вам не стыдно? – Галя немного была на взводе. – И мою дочку врать научили.
— Кто? Когда?
Лицо Сергея покрылось румянцем. Его глаза забегали, когда он ощутил на себе сверлящий взгляд тестя и тещи.
— Будет вам, — вклинился в разговор Степан. – Что теперь мусолить, коли Настя замуж вышла. Мы здесь зачем собрались? Забыли?
Женщины притихли.
— Внуки у нас, радоваться надо. Ну а ты, Серега, запомни, нельзя поддаваться под все, что лепечет баба. Свою голову на плечах иметь надо.
Неприятная беседа сошла на нет. Но Галя для себя отметила: права Алена, с такой свекровью покладистый характер Насти может испортиться. Нужно поговорить с ней, хотя… Теперь уж поздно, надо было раньше мозги вправлять, а сейчас в этой семье прибавление.
Празднование рождения внуков прошло в напряженной обстановке. Степан сказал пару слов, подняв стопку, пожелал зятю достойно воспитать ребятишек и жить с женой в любви и согласии, а Галя просто порадовалась за дочку, стараясь не цеплять сватью, которая так и лезла, перебивая ее со своим «давайте выпьем за любовь, дружбу и деток». Просидев в гостях без малого три часа, Надежда начала собираться домой.
— Ох, хорошо отметили, — она изрядно подпила, не стесняясь хозяев. – Ну а теперь я приглашаю вас к нам.
— Прямо сейчас? – Степан собирался на перекур. – Не, сейчас дел по горло. В другой раз.
— Тогда приезжайте встречать Настю с детишками. Все вместе и поедем. Я пельменей налеплю, да, Сереж? Сядем и под наливочку закусим. Ну что ж, спасибо этому дому, а теперь пойдем к другому.
Проводив гостей до калитки, Галя попрощалась с ними.
— Ждем, — заискивающе проговорила Надя, отходя спиной к дороге. – Обязательно ждем.
Кивнув, Галя развернулась и направилась к мужу, сидящему на крыльце. Села рядом, опустив голову.
— М-да, — цокнул языком Степан, — дела-а.
— И как это Алена раньше мне на глаза не попалась? — С грустью в голосе сказала Галя.
— Виделись вы, да разговору об сватье не было.
— Верно, не было. Алена меня ошарашила, говорит, что брат Ивана – насильник.
— Ну это вряд ли, — сбросил пепел с папиросы Степан. – Об этом стало б быстро известно.
— Я все думаю, может Алена чего не так поняла, когда жила с сыном Надежды? Ну как такое может быть, чтоб он в тюрьме был, а мы и не знали. Да и сватья приврала…
— А мне кажется, не приврала, а скрыла правду, потому что стыдно за сына. Вот ты стала бы всем и каждому рассказывать, что у тебя дочка сидит?
— Типун тебе на язык, — оживилась Галя, — скажешь тоже.
— Вот и я смолчал бы. К чему эти разговоры? Сидит и сидит, пускай сидит. Тем более, ошибку никто не отменял.
— Какую ошибку?
— А такую, может, его ошибочно посадили. Помнишь, сколько случаев было, когда не того сажали?
— Ну… было.
— Так что, не кипишуй. Может и этого Алешку случайно загребли. Ох, хватит трепаться, пора за дело браться.
Мысль о том, что старшего сына Нади посадили вместо кого-то, согрела душу Гали. А что, в жизни всякое бывает, когда все улики показывают на одного, а нас самом деле виновен другой. Отряхнув подол платья, Галя тяжело поднялась со ступеньки. Пора коров в поле гнать, нечего рассиживаться.
Пришло время забирать дочку из роддома. Галя приготовила вещи для мальчишек: нашила еще больше распашонок и пеленок. Никто ж и подумать не мог, что Настя носит двоих под сердцем. Пришлось готовить приданое для внуков в двойном размере. Собрав огромную сумку, Галя и Степан поехали в Васильково. Возле роддома толпились люди, ожидая молодых мам с детишками. Галя с мужем подошли и встали у скамьи, на которой сидели Иван с Надеждой и их сын Сергей. Поздоровались, обменялись улыбками, дождались Настю, поздравили ее, взяли у медсестры малышей и поспешили на остановку.
— Такси надо было взять, — сказал Степан, — ехать в душном автобусе не престало.
— Коли деньжата имеются, можно и на такси, — поддержала сватья. – А я все деньги на праздничный стол вбухала.
Сообразив, что все не поместятся в одной машине, Степан договорился с двумя водителями. Добравшись до Сосновки, все вышли из авто и встали у забора. Больше всех радовалась Надя, потому что она уже растрезвонила по всей деревне, что у нее два внука. Спеша с одним внуком к дому, она не заметила, что на двери нет навесного замка. Распахнула дверь и ахнула, увидев у порожка две пары старых ботинок. Открыла вторую дверь. Замерев от неожиданности, Надя закусила губу. За столом сидели два мужика. Оба пьяные. Один из них – ее старший сын Алексей.
Глава 124
Надежда чуть не выронила ребенка. Остановившись на пороге, она почувствовала легкий толчок в спину.
— Ну? Чего застряла? Заходи, — Ивану не терпелось выпить за внуков.
Надя сделала два шага, и Иван потерял дар речи. Следом вошли Галя, Степан и Настя. Сергей остался в сенях, потому что народ столпился у входа.
— Батька! – вскочил один из мужиков и протянул руку к Ивану, минуя оцепеневшую мать. – Здоров, батька!
Тот поднял обмякшую кисть, не спуская с пьяного сына ошарашенного взгляда, и сглотнул.
— Мать, а ты что ж? – пожав отцу холодные пальцы, мужик опустил мутные глаза на сверток. – А это чо такое?
— Внук, — дрожащим голосом ответила мама.
— Неужто Серега женился? Ха! Сергей! – не обращая внимание на гостей, стоящих позади родителей, гость протиснулся и обнял Сережу.
У того брови моментально взмыли на лоб.
— Ничего себе! – восторгался мужик. – А почему не сообщили? Я б хоть подарок какой привез. А это… – он обернулся на Настю, которая стояла по стойке смирно рядом со своим отцом. – Жена, что ли? Ну привет, — подергал ее за плечи. – Молодец! Одобряю. А это мой кореш, Петруха.
Подскочив к другу, положил руку на его плечо. Тот улыбался черными гнилушками и шмыгал так, будто у него сильнейший насморк.
— Мы вместе откинулись. Прям в один день. Кстати, — Алеша налил самогонки в две стопки, — корячились тоже вместе. Петруху тоже пораньше отпустили. О как!
Хлопнул одним глотком горючего и встряхнул засаленными волосами.
— Родня, что ль? – наконец, взглянул на молчаливых родителей Насти. – Ну чего встали? Проходите.
Выдвинув две табуретки, Алеша плюхнулся на свое место. Он был таким счастливым, что не понимал, как ему здесь не рады.
— Сынок, — заикаясь, проговорила Надя, — а ты почему так рано? Ты ж вроде… в командировке, — она изо всех сил начала подмигивать ему, намекая, чтоб не вздумал трепать лишнего.
— Дык, — и Алексей закурил.
— Куда, дети здесь, — выдернув из губ сына папиросу, Надя бросила ее в пустое помойное ведро.
— Еще дети? – удивился мужик.
Вперед вышла Галина, у нее на руках лежал точно такой же кулек.
— Близнецы? Ого! Ну Серега! За это надо выпить!
На столе выстроились в ряд все рюмки, что были в доме. Гости продолжали стоять и наблюдать за неприятной картиной. Галя и Степан переглядывались, вздыхая от неловкости, Настя держалась за руку мужа, который, нахохлившись, наблюдал за старшим братом. Надя и Иван молчали, потому что были слегка удивлены: сын, не предупредив, приехал инкогнито и притащил какого-то друга.
— Настя, — шепнула Галина дочери, не выдержав напряженной обстановки, — по-моему, нужно ехать к нам.
— Мам, — вылупившись на мать, Настя поджала губы.
— Надежда, — громко сказала Галя и повернула голову вправо, — мы, наверное, поедем, как нехорошо получилось, у вас гости, а мы…
— Нет-нет! – хозяйка побежала в комнату, призывая за собой сватью. – Сейчас мальчишек уложим, сядем за стол… Иван! Накрывай стол, доставай закуску!
Ваня вышел в сени, затем хлопнула входная дверь. За окном промелькнула мужская голова в кепке. Галя, потянув дочку за рукав, наклонилась и что-то ей прошептала. Лицо Насти вытянулось. Ткнув мужа в бок, Настя шепнула ему слова матери. Сережа отклонился назад.
— Не-ет, неправда, — мотнул он головой.
Улыбнувшись, Настя вполголоса сказала маме:
— Слышала? Мы никуда не поедем.
— Пойдем, выйдем, — Галя взяла дочь за руку и повела на крыльцо.
Там они долго говорили, спорили, пока Иван принес закусь и вместе со Степаном, Сережей и гостями выпивал за ребятишек. Затем женщины вернулись.
— Степан! – Галя была вне себя от ярости. – Как ты на это смотришь?
— На что смотрю? – не понял тот, жуя соленое сало.
— Ты забыл слова Алены?
— Начало-ось, — усмехнулась Надя, поглаживая затылок Алексея. – И вы поверили этой прохиндейке? Как можно верить той, которая…
— Мам, не надо, — Алексей расстроился, — Аленка была хорошей женой.
— Ага, конечно! – всплеснула руками Надя. – Будет заливать-то!
Алеша встал, сложил руки на груди и окинул присутствующих пустым взглядом.
— В первый раз я попал по глупости… — начал он свой рассказ, но мать перебила его:
— Да что ты оправдываешься? Слушают чужие сплетни, верят им, а потом еще и предъявляют! – Надя была зла на Галю.
— Мать, дай сказать, — Алеша сел на лавку. – По малолетке воровал, было.
— Алеша! Не смей!
Но сын не слушал ее.
— Ну а что, многие пацаны воровали. А попался я. Сейчас вот тоже, хм, пришлось срок отбывать, — Алеша кашлянул два раза и внимательно посмотрел сначала на Галину, потом – на Степана. – За одного человека сидел. Помог, так сказать. Чтобы слава о нем не распространилась по всей округе. Мне-то терять уже нечего.
— Ошибка, значит? – улыбнулся Степан. – Я ж говорил, по ошибке многие туда попадают.
— Не верю, ни единому слову не верю, — Галина прижимала к груди внука и тряслась от злости. – Настя, собирайся, к нам поедешь.
— Так и знала, что вы такая же, как и она, — намекнула Надя на Алену. – А внуков своих я не отдам. – внезапно вырвала из рук Гали ребенка. – Как хотите, но они будут жить здесь.
Прислонившись головой к плечу мужа, Настя заворчала на мать:
— Мам, тебе уже все объяснили, зачем ты скандалишь?
— Ты глупая у меня или нет? Как ты с насильником под одно крышей жить собираешься? Быстро домой! Побыла замужем и хватит! – Гале был противен и сам Алексей, и вранье сватьи. – Что стоишь? Неси вещи! Степан, что ты молчишь?
Тот сидел вытянувшись в струну, не мог пошевелиться. Во жена разошлась! Давненько он видел ее такой злющей.
— Настя! Кому говорю, домой! – глаза Гали налились кровью.
Прижавшись еще сильнее к мужу, Настя не выдержала:
— Может хватит указывать? Я уже совершеннолетняя, замужняя женщина! — закричала она. – Сама уходи! И чтобы я больше не слышала всякой гадости о своей семье! Сережа и его родня – теперь моя семья, поняла?