Глава 158

Увидев знакомую фигуру, Настя чуть не потеряла сознание. Она резко ухватилась за руку Алексея и ахнула, повиснув на ней. Алеша испытал легкий шок, уставившись на улыбчивого мужика. Сергей выглядел прилично – одежда новая, ботинки, дорожная сумка наперевес. Появилось ощущение, будто он не в тюрьме сидел, а приехал из дальней поездки. Например, был в командировке… С силой распахнув калитку, мужчина сбросил сумку на траву, уперся поясницей в столбик и закурил.

— М-да-а, не ожидал, — нервно закивал головой, выпуская серый дым из ноздрей. – Так, значит, ты честь свою берегла, да?

Настя не могла поверить своим глазам. Сережа? Это он? Уже выпустили? Огромный ворох вопросов задушил ее сознание, хотелось проснуться прямо сейчас и посчитать эту встречу мимолетным сном. Женщина забыла, как дышать. Слюна во рту стала вязкой, на темечко опустился жар, Настю окутала тревога. Что ему сказать? Подбежать и обнять? Расплакаться? Но ничего из этого не подстегнуло ее даже поздороваться. Прислушавшись к своему сердцу, Настя поняла, что не ждала мужа. Уже давно не ждет. Любовь к нему испарилась, как дым из выхлопной трубы только что пролетевшего по дороге мотоцикла. В глазах защипало. Наверное, от душного, спертого, июньского воздуха. Настя мысленно молила бога, чтобы он не допустил несчастного случая. Мало ли, каким вернулся Сергей. Все ж он – тюремщик, бывший заключенный, зэк.

— А я домой приезжаю, а мне люди говорят, что ты, дорогая женушка, с новым мужиком отдыхать укатила. А? Лех? Пацаны мои тебя как называют, батькой? Или дядей?

— Значит так, брательник, — убрав руку Насти, Алексей двинулся к брату, — догадываюсь я, почему ты раньше откинулся… Знаю, откуда ветер дует.

— А коли знаешь, чего ж на мою жену полез? – опустив руку с сигаретой, Сергей напрягся.

— Дядька подсуетился? – медленным шагом приближался Алеша.

— И дальше что?

— А то, — Алексей остановился в двух метрах от калитки, заметив, как у Сереги сжался кулак. Сигарета рассыпалась, и Сергей затер ее «останки» мыском кожаного ботинка. – Ехал бы ты обратно, — нахмурился Алеша, ожидая, что брат сейчас набросится. – Нет у тебя семьи, понял?

— Как же? По документам она — моя жена, — ухмыльнулся Сергей, кивнув на молчаливую Настю. – Или ты…

— Прости меня, — подала голос Настя. – Но я развелась с тобой еще месяц назад…

Услышав это, Алексей невольно улыбнулся.

— Что ты сказала? – глаза Сергея налились кровью.

— Развелась, да. Неужели тебя не предупредили?

— А ну, повтори, — чуть подавшись вперед, Серега засопел.

Секунда, и он бросился к Насте, чтобы проучить ее, но Алексей перехватил его и повалил на траву. Завязалась драка. Настя начала кричать, чтоб мужики разошлись, из дома выскочила Маня, услышав ее вопли, и к забору как раз подошли ребятишки. Саша и Витя застыли, испугавшись за дядю Алешу. Они видели раньше, как в Сосновке дерутся пьяные мужики, но дядька никогда не участвовал в этих потасовках. Когда мутузят друг друга еле стоящие на ногах мужики – это одно, а тут родной дядя, который почти стал отцом мальчишкам. Витя, прижавшись спиной к калитке, побледнел. Верочки с ними не было, она задержалась у подруги, собираясь плести венки из ромашек. Саша же, приподняв губу, вдруг закричал:

— Дядя Алеша! Так его, так! Левой! Правой!

Маня застряла на пороге дома, опустив одну ногу на верхнюю ступень крыльца, и всматривалась в чужака. Кто это? Что-то знакомая физиономия…

— Не надо! – орала во все горло Настя, прыгая вокруг катающихся по траве мужчин. – Что вы делаете?

По измятой траве разлетались кровавые сопли и слюни. Братья кряхтели, озвучивали свои действия стоном и словами «На», «Еще», «С…».

— Алеша! Сергей! – голос Насти звучал в ушах Мани.

Сергей? Какой Сергей? Повернув голову влево, Маня бросила на ребятишек короткий взор, сбежала по ступенькам и подскочила к детям.

— Верка где?

— У подруги.

— У Светки?

— Ну да, — Саша отвечал, продолжая наблюдать за дядькой и его соперником.

— Ну что же вы творите-то, а? – Настя роняла слезы и пыталась оттащить Сергея, натянув его рубашку до упора.

Вдруг ткань не выдержала и лопнула, прямо под мышками и вдоль воротника. Упав назад, Настя заорала еще громче и откинула кусок ткани.

— Сергей, прекрати! Отойди от него!

Видя, что он побеждает в неравном бою, Настя вскочила на ноги:

— Помогите! Они поубивают друг друга!

Маня, наклонив голову, все пыталась разобрать, что за мужик этот Сергей. Но его лицо больше напоминало месиво, чем человеческий облик.

— Сергей… — крутилось в голове Мани. – Откуда он?

— Не брат ты мне больше! – наконец, Алеша смог вывернуться и сесть на брата сверху.

— Брат? – тихо повторила Маня, сообразив, что именно этот мужик когда-то сотворил с ней страшное. – Батька ваш. – нечаянно пояснила она, чувствуя, как в груди холодеет.

— Батька? – Витя повернул голову на тетку. – Точно?

И тут Саша ощутил, как нарастающее счастье переполняет его душу.

— Папка! – во всеуслышание закричал он, и слезы потекли из его глаз.

Алеша обернулся. Ему почудилось, что мальчик окликнул именно его. Сергей, не обратив внимания на оклик, выскользнул из-под ног брата, схватил его за шиворот и со всего размаху откинул от себя. Прямо на бревна, на которых недавно сидели дети и болтали о своем.

— Алеша… — заикаясь, произнесла Настя.

Алеша лежал на земле, а его голова приземлилась аккурат на конец торчащего из общей кучи бревна. Мужчина не шевелился. А из его головы текла струйка крови, которая за считанные секунды окрасила его плечо в темно-красный цвет.

 

Глава 159

-Аа-а-а! – заорала во все горло Маня, решив, что Алексей мертв.

Она присела на корточки и схватилась за голову. Настя продолжала смотреть на обездвиженное тело. Ужас подкрался к горлу, дыхание сдавило. Настя не могла пошевелиться. Сергей, поняв, что натворил и теперь, по-видимому, придется присесть по полной, встряхнул головой, провел пятерней по лицу и быстро огляделся. Лишних глаз не заметил, но вдруг в соседнем доме захлопнулась дверь. Не помня себя, Сергей вихрем подлетел к калитке, подхватил сумку и грозно рявкнул на мальчишек:

— В сторону!

Оттолкнув Сашу, с силой ударил ногой калитку, выскочил на дорогу и рванул прочь соседскими огородами. Через секунду во дворе дома Стрелецких появился Иван, сосед, к которому неровно дышит Маня.

— Что у вас тут? Я слышал крики… — Ваня опешил, заметив тело в крови, повернул голову вправо и увидел ребятишек, прижавшихся спиной к забору. А рядом сидит Маня и сжимает голову трясущимися руками.

Ваня сделал шаг вперед и тут же остановился.

— Кто это? — спросил Настю, наклонившуюся над мужиком. Не услышав ответа, Иван протер шею сзади. – Ясно. Я сейчас.

Он внезапно убежал, оставив женщин и детей одних. Настя поднесла палец к носу Алеши и застыла. Нет, не чувствуется дыхания. Потом она осторожно приложила ладонь к груди в районе сердца. Тоже глухо.

— Алеша, — всхлипнула Настя, опустившись на колени. – Алешенька… родной. Не бросай меня…

Ноябрь, 1992 год.

Принеся в дом охапку дров, Настя высыпала ее у печи на железный настил, сняла рукавицы и вытерла запястьем лоб. Печка потрескивает березовыми дровишками, на лавке сидит старый кот Васька, дети в школе, самый младший в садике, Маня на работе, отец лежит на печке и греет кости. Настино утро началось как обычно — с хлопот, забот, ухаживания за мамой и… Алексеем. Тяжела доли Насти, но она держится, чувствует, что кроме нее никому мама не сдалась. Да и Алеша тоже. В тот злосчастный день, когда братья подрались и Алексей упал без сознания, Настя точно знала, что не бросит ни мать, ни мужика, который заботился о ней более десяти лет, выжидая тот момент, когда она полюбит его. Дождался. Только счастье продлилось недолго. Спасибо соседу Ивану, что сразу сообразил и сбегал к людям, позвонил, вызвал скорую. Помог, в общем. Вместе с Алешей Настя отправила в больницу и маму. Можно сказать — одним выстрелом убила двух зайцев. Положили болезных в разные отделения, обследовали. На следующий день Настя приехала навестить родных и тут же получила нагоняй от главврача:

— О чем вы думали? У нее инсульт был, а вы бедную женщину в доме держали.

Настя слушала, опустив глаза в пол, и думала об отце. Негодяй! Мог бы и сам вызвать скорую еще месяц назад! Затем заглянула в реанимацию. Настю не сразу пустили к больному, но позже, когда она попросила доктора дать ей хотя бы взглянуть на пациента, ей позволили это сделать, но только на пять минут. Зайдя в палату, Настя обратила внимание, что Алеша лежит под аппаратом искусственного дыхания. Стало невыносимо больно видеть, что крепкий мужчина выглядит таким беспомощным. Когда он поступил в клинику, ему сразу же была проведена операция. Алеша неудачно упал, расколов череп прямо над ухом. По словам врача, мозг не задет, но после того, как Алеша пришел в себя, стало ясно – падение сыграло роковую роль в его будущем. Алеша не может нормально говорить. Его язык заплетается, и иногда мужчина впадает в некое подобие детства: плачет, прижимая ладони к лицу. С походкой тоже проблемы. Переставляет ноги, будто робот или вот-вот упадет. Равновесие держит, но колени трясутся. Насте приходится провожать его до туалета и обратно. Кормит с ложки, так как хватательный рефлекс нарушен. Алешу обследовали, пытаясь найти причину нездорового состояния, но увы, выявить патологию не удалось.

Отец не помогает Насте присматривать за мамой, так как у самого сил и нервов не хватает видеть, какой стала его жена. Галина лежит, уставившись в потолок и иногда пускает несколько слезинок. Маня также отмахнулась от матери, потому что считает – Настя должна была оставить ее в больнице. Вот так, одна коварная встреча с освободившемся из тюрьмы мужем, поломала личную жизнь Насти. Женщине пришлось переехать в родной дом, чтобы посвятить себя маме и Алеше. Не бросать же его в трудную минуту. Тем более, Настя любит его.

Сняв фуфайку, платок и ботинки, Настя приложила ладони к печной кладке. Погревшись немного, женщина поправила волосы и прошла в комнату матери. Мама лежит на боку, под одеялом, и рассматривает цветочки на занавесках.

— Мам, — Настя встала рядом, — ты есть хочешь?

— Е-ет, — протянула мама.

— А пить?

— Е-ет.

— Давай я тебя посажу, телевизор посмотришь? – наклонилась Настя.

Мама промолчала. Включив телевизор, Настя помогла матери принять положение полулежа, села на край кровати и тихо спросила:

— Молочка хочешь?

Приподняв уголки губ, Галина дала понять, что ничего ей не нужно. Устала она жить в статусе вареного овоща. Так устала, что белый свет не мил.

— Ну что ты? – Настя будто прочла ее мысли. – Не раскисай, слышишь? Сама ведь знаешь, что у всех эта болячка проходит по-разному. Кто-то через месяц на ноги поднимается, а кто-то через полгода.

— А-и-бо,- поблагодарила за поддержку Галя и перевела грустный взор на экран телевизора.

Настя поцеловала ее в щеку и отправилась проведать Алешу. Он спал, поджав ноги поверх одеяла. Настя не стала его будить, тихонько прикрыла дверь и, услышав, как захлопнулась входная, подумала, что дети вернулись из школы. Хотя еще было слишком рано, уроки начались пару часов назад. Настя вышла в кухню, села за стол и увидела входящую Маню. Та почему-то была зареванная, как будто ее кто-то обидел.

— Что случилось? – вполголоса спросила Настя.

— Ничего хорошего, — вытирая нос одной рукой, другой Маня спешно расстегивала куртку, в которой ходит на ферму.

— Ты со вчерашнего дня ходишь, как пришибленная. Мань, с Андреем пыталась помириться, да?

— Да пошел твой Андрей куда подальше! – в сердцах выкрикнула Маня и бросила платок на пол.

— Не ори, Алеша спит, мама отдыхает.

— И что? – вытаращилась на сестру Маня. – Они свое отжили, а что мне теперь делать, не знаю. Да что ж мне так не везет-то! – топнула ногой, не успев снять боты.

— Да не ори ты, — разозлилась Настя, пристав со стула.

— Да хоть оборись, — процедила сквозь зубы сестра. – Если б я знала, от кого родила… О Господи, грех-то какой…

 

Глава 160

Она умылась, плюхнулась на лавку, согнав кота, закинула ногу на ногу и начала ею нервно подергивать.

— А что ж теперь будет, а? И как теперь жить? – вначале развела руками, а затем сложила их на груди. – То-то Юрка нервный какой-то растет.

— А Юра здесь причем? – нахмурилась Настя.

— Так я ж его не от Андрея родила! – заголосила Маня. – Он же…  — закусив губу, Маня уставилась на стол. – Он от моего… этого.

— Ты бы поменьше кричала. Мать услышит. – предупредила Настя.

— А то она не знает, — шлепнула по своим бедрам Маня, скривив рот. – Все она знает. Видела. Только молчала. Это ж надо, а?

Маня встала, прошлась по кухне, заглянула в спальню матери. Та уснула под звук работающего телевизора. Маня села рядом с сестрой, за стол, и начала шептать:

— Как думаешь, Юрка слишком дурной вырастет?

— Да с чего ты взяла?

— Так он от брата моего, — глаза Мани забегали.

— Как? – у Насти отвисла нижняя челюсть.

— А вот так. Мамаша наша раскидала ребятишек по белу свету, а ты теперь думай, что дальше делать.

— Выходит…

— Да. Ванька – мой брат! – ударив кулаком по столу, Маня прослезилась.

Настя покачала головой, мол, чего шумишь. Но Маня не обращала внимания на ее знаки и продолжала изумляться странному совпадению:

— И приперся ж сюда жить. По соседству. Ох, лучше бы его жена живой оказалась. Лучше бы он вообще сюда носа не показывал. Насть, что люди-то скажут, а?

— Чудна́я ты, — усмехнулась Настя, — когда гуляла – плевала на мнение людей, а теперь боишься.

— Так все ж узнают, что мы брат и сестра. Что делать-то, а? Это ж… как же называется… — Маня напрягала мозг, чтобы вспомнить слово, которое охарактеризовывает интимную связь между родственниками. – Черт с ним, все равно не вспомню.

— Шалашовка ты. Вот, как это называется, — послышался грубый голос с печки.

Подняв глаза, Маня обомлела. Отец выглянул из-за шторки, хмыкнул и скрылся за ней.

— И этот тут, — проворчала Маня, понимая, что папа прав.

— А где ж ему быть. На работу нельзя, так пусть на старости лет отдохнет.

— На старости? Какая старость? Ему всего пятьдесят три, — возмутилась Маня.

— Так больной весь.

— Сам виноват, нечего было по бабам шляться.

— Он только с одной жил, — еле слышно напомнила Настя.

— Да конечно, — чуть не рассмеялась Маня, закрыв рот рукой.

В эту секунду в хату вошел Саша. Он закрыл дверь, опустил голову и застыл.

— Почему так рано? – спросила Настя, догадываясь, сын опять что-то натворил.

Саша не в первый раз шкодит. Его дневник исписан красной ручкой – замечания классного руководителя, то в тетради стоит заметка, то в записке… Настя несколько раз за почти три месяца ходила на беседу с учителем, извинялась за наглое поведение сына и обещала, что больше такого не повторится. Но нет. Саша вновь был изгнан из класса с указом привести в школу маму.

— Что молчишь? – чуть строже спросила Настя.

— Она сама виновата, нечего было двойку ставить. – буркнул мальчик.

— Опять вызывают?

Саша снял шапку и забросил на крючок, где висит верхняя одежда. Настя вздохнула.

— Ну что ты будешь с ним делать?

В школу она не пошла. Проснулся Алеша, Настя помогла ему оправиться, поесть, потом занялась мамой. Маня продолжала сидеть в кухне и думать о плачевном положении неудавшейся подруги, любовницы и жены в будущем. Какого черта она родила Юрку? Ведь не хотела, не нужен ей был еще один ребенок. Да что говорить, поздно уже! Думала зацепиться за Ваньку, который приезжал пять лет назад в деревню, чтобы присмотреться. Говорил, что ему нравятся местные красоты, а почему нравятся – не уточнял. Только утром раскрыл душу, вспоминая о своем детдомовском детстве и матери, которую искал много лет и нашел. Почти. Умерла мама, давно. Люди добрые донесли, когда поняли, о ком расспрашивает Ваня. Расстроился мужик, но в родную сторонку все ж перебрался. А тут и Манька дитятко преподнесла. Да только Ваня не готов был отцом становиться. У самого девка, женка померла, да и сам выпить не прочь. Хоть и отец-одиночка, но другую мамку для своей Юлечки не желал. Боялся, что отношения не сложатся. Удивительно, у самого матери практически не было, и для дочки не стал стараться. Маня ждала, долго ждала, когда Иван созреет. Но он с первых дней дал ей понять, что семьи у них не будет. Можно же обходиться случайными встречам и, но жить к себе не позовет. Черт с ним – с совместным проживанием! Ванька старшим братом оказался – вот, где беда.

Подумав немного, Маня собралась и ушла к соседу. Поговорить. Не смогла она осмыслить, что Ваня – родственник. Помнится, папа Степа рассказывал, что мать родная гулящая был, так есть шанс оказаться не совсем родными. И тем более, Манька считается дочерью Стрелецких. Так что не надо Ване знать лишнего.

Услышав, как стукнула входная дверь, Саша вышел из своей комнаты и направился к бабушке. Мама стирала в бане, дед ушел покурить, пора бы с бабкой пообщаться. За несколько месяцев ни разу не обмолвились словом, а тут приспичило. Саша, наклонив голову, проверил, спит бабуля или нет. Оказалось, лежит и таращится на шкаф. Мальчик присел, затем поздоровался.

— Привет, бабуль.

Подняв глаза, Галина слегка улыбнулась. Рассматривая мальчика, она с трудом подняла руку и провела скрюченными пальцами по его волосам.

— Я спросить хотел, — взволнованно сказал Саша.

Галя заметила, как он зажал ладони между коленями и напрягся. Покрутив головой и прислушавшись к тишине, мальчик вдруг скрестил руки на груди и гордо спросил:

— А правда, что ты убийца?

Глаза Гали стали похожи на огромные монеты. Женщина прикрыла веки, и Саша увидел, как слезы потекли из ее глаз.

Окончание здесь